Мрак, грязь, блюз и удар током: Inca Babies сами о себе и глазами других

В преддверии московского концерта британских отцов готического панка Inca Babies гитарист группы Гарри Стаффорд рассказал Sadwave о том, как ему удалось избежать смерти, а эксперты в области мрачной музыки Павел Заруцкий и Саша Скворцов из «Дурного влияния» составили гид по дискографии «Инков».

Гарри Стаффорд, вокалист и гитарист Inca Babies о том, как его чуть не убило током

Шел 1979 год, мне было 16 лет, и больше всего на свете я мечтал выступать на сцене с гитарой. У меня была дешевая электруха, и я проводил вечера, бренча на ней, правда, подключиться мне было не к чему, так как усилители в те годы стоили по 200 фунтов. В один прекрасный день я решил смастерить его сам.

Я нашел старый ламповый хай-фай-усилитель, пускающий по 30 ватт на канал, и вывел его на него на две восьмидюймовые квадратные колонки из тех, что за ненадобностью обычно собирают пыль где-нибудь в гаражах. В итоге мой «Блэк Эйвон Лес Пол» издал громкий ДРРРИНННЬ, что зазвучало достаточно дико. Тройная тяжелая волна электрического звучания, великолепно.

После этого я обернул то, что получилось, старой занавеской и закрасил все это дело черной краской, которой обычно покрывают висящие в школьных классах доски. Получился маленький усилитель, к которому, однако, оказалось совсем не просто найти подход. Прямо как ко мне. Я принес его в школу и начал репетировать со своими школьными друзьями. Так родилась моя первая группа.

Мы были панк-группой (ударник и две гитары), способной играть кавера на Ramones и песни с альбома Wire Pink Flag. Мы сменили несколько названий — Fiction T.V., Item Item, и New Faction Sus. Ни одно из них не было хоть сколько-нибудь стоящим, но мы были слишком трусливы, чтобы назваться как-нибудь вроде The Gobs («Комки грязи») или The Rips («Порванные») или The Spunks («Брызги спермы») или, срань господня, The Fucks.

Но вообще, я не думаю, что группы, называвшие себя так, хотя бы на йоту воспринимали свои названия всерьез. А мы были очень, очень серьезными. Я приставил микрофон к усилителю и оставил его реветь. В этой группе я был еще и вокалистом, поэтому выл изо всех сил, стараясь подражать Игги. Кроме того, я усердно оттачивал свои два блатных аккорда, звучавшие в стиле Джонни Рамоуна, но медленнее и с гораздо меньшим чувством стиля. Мы много репетировали и, когда нам везло, и мы хоть как-то попадали в друг друга, нам удавалось не сбиться с темпа. Я искренне верю, что были случаи, когда каждому из участников нашей группы удавалось одновременно играть одну и ту же песню. Казалось бы, причем тут мой самодельный усилитель?

Мы джемовали, как черти. Пока однажды он чуть не убил меня. Понимаете, дело в том, что он вообще не был заземлен. Тем не менее, почему-то всю дорогу проблем не возникало, и когда уселок был включен и работал, я мог трогать все, что угодно, не боясь получить удар током. Стоило мне, однако, прикоснуться к микрофонной стойке или к микрофону, как меня тут же поджаривало.

Должен вам сказать, что боль от удара током весьма специфическая. Кажется, что тебя хватают огромные руки и медленно выворачивают каждый сустав и мышцу, безжалостно сжимая их до тех пор, пока ты не почувствуешь себя вывернутым наизнанку. Не было никаких искр, и мои волосы не вставали дыбом. Не было шипящих звуков и диких судорог. Я переживал тихую, но убедительную смерть.

Представляю, как я стоял посреди репбазы с неестественно изогнутой спиной и с перекошенным в смертельной гримасе ртом, а потом упал, словно тяжелая дверь, внезапно слетевшая с петель. Впрочем, дерьмовое оборудование не только чуть не убило меня, но и спасло мне жизнь. Дело в том, что в те годы я не мог позволить себе примочку «Фузз» и роскошный пятнадцатифутовый провод Whirlwind. Мне нравился сырой звук моего самодельного усилителя, в котором не было ни одного встроенного эффекта. Мое единственное оснащение — четырехфутовый кабель джек-джек сам вылетел из усилителя, когда я упал. Я позорно растянулся на полу, но зато остался жив. Парни из группы застыли как вкопанные и, выпучив глаза, наблюдали за происходящим. Напомню, мне было шестнадцать, и я был напичкан всякой дрянью, которая в избытке продавалась в те времена.

Как только я выяснил, что усилитель необходимо держать включенным, чтобы избежать удара током, я встал, издал рык на манер Сида Вишеса, щелкнул выключателем и продолжил репетицию. Две ночи спустя у меня начались кошмары. Естественно, я никому не рассказал о том, что произошло, поэтому с посттравматическим шоком мне пришлось справляться в одиночку.

До сих пор я испытываю странное беспокойство, когда вижу, что какой-то тупица неправильно скоммутировал аппарат. Всякий раз, как мне на глаза попадается оголенный провод, я проверяю пять или шесть раз, что он не подключен к питанию. Ну а что до замены перегоревшей лампочки, для меня это настоящее табу, уж лучше я посижу в темноте. Когда меня охватывает страх по этому поводу, тошнотворный комок ужаса стремительно подступает к горлу. Он сбивает меня с ног мощным холодным ударом поперек лопаток, и мне необходимо собраться и ущипнуть себя, чтобы развеять панику. Позже я прочел в книге Пенни Сталлингса Rock ‘n’ Roll Confidential об участнике Yardbirds Кейте Релфе, который практически повторил мой школьный опыт, правда, у него был красивый длинный шнур, который в нужный момент не вылетел из гнезда.

Утром восьмилетний сын Кейта нашел его мертвым, сжимавшим в руках электрогитару. Ему было 33, на момент смерти он был вдвое старше меня. Странно, в таком возрасте ему стоило разбираться в своем деле получше. Это случилось в 1976 году, всего за три года до моего эксперимента с электричеством. Песня Yardbirds Over Under Sideways Down с тех пор имеет для меня особый смысл. Я так и не выяснил, почему уцелел. Но мне нравится думать, что мне суждено совершить нечто великое, и именно поэтому я еще жив. Дай только срок, детка, дай только срок.

Павел Заруцкий, редактор зина Grave Jibes об истории и альбомах Inca Babies

Inca Babies 80-х годов, наряду, пожалуй, с Ausgang и Bone Orchard, были ярчайшими представителями целого поджанра готического панка, образовавшегося под влиянием Gun Club, The Cramps и The Birthday Party. Любовь к этим трем группам объединила приехавших поступать в Манчестерский университет четырех молодых людей, которые в 1982 году основали Inca Babies. По словам лидера группы Гарри Стаффорда, кровожадное название группы намекает на жертвоприношение детей инков в древнем Перу. Вдохновленные концептом жестокости и саморазрушения, музыканты создали в своих песнях целую галерею персонажей, наделенных всевозможными пороками, маниями, фобиями и, как ни странно, юмором.

Inca Babies дебютировали в 1983 году с семидюймовкой The Interior, изданной (как и большая часть их последующих записей) на собственном лейбле музыкантов Black Lagoon Records. Среди первых и самых горячих поклонников группы оказался легендарный диджей BBC Джон Пил, четырежды (!) приглашавший команду принять участие в своей программе.

Через год в инди-чарты ворвался и прочно закрепился на втором месте (сразу после Meat Is Murder The Smiths) первый лонгплей Inca Babies Rumble, до сих пор считающийся самой известной работой «Инков». Грязный, тягучий звук, блюзовые зарисовки и кричащий, агрессивный вокал Майка Кибла — все это действительно «было похоже на The Birthday Party больше, чем сами The Birthday Party на себя», шутили тогда в прессе.

Inca Babies — Jericho, первый клип группы (1984)

Популярность группы стремительно росла — с 1983-го по 1988 годы Inca Babies дали 238 концертов, успев выступить на одной сцене с Ником Кейвом, The Gun Club, New Model Army, The Jesus and The Mary Chain и множеством других именитых коллективов. Тем не менее, на манчестерской почве, удобренной The Smiths, Buzzcocks и группами с Factory Records, Inca Babies с их доведенной до предела громкой и нервной музыкой всегда оставались одиночками, которые могли рассчитывать только на себя.

В 1986 году выходит второй альбом «Инков» This Train. Его с полным основанием можно считать приемником Rumble, однако уже на этой пластинке заметен уход музыкантов к более мягкому звучанию, которое позднее только усугубилось.

Выступление Inca Babies на немецком телевидении (1986)

Сменив на посту вокалиста Майка Кибла, гитарист Гарри Стаффорд сам встал у микрофона, дав старт новому периоду в жизни группы. В этом составе «Инки» записали мини-альбом Opium Den, одноименная песня с которого до сих пор считается визитной карточкой британцев. Клип на эту композицию, снятый двумя молодыми клипмейкерами на 8-миллиметровую пленку, демонстрирует любовь Inca Babies к американским криминальным триллерам 70- х годов с их звенящей темой смерти и непременной обреченностью главного героя (кстати, это увлечение Стаффорда в итоге привело к тому, что в конце 90-х он стал работать кинокритиком).

Inca Babies — Opium Den (1985)

Альбом Inca Babies 1988 года Evil Hour, вышедший не только в Британии, но и в Германии с США, звучал мягко и представлял собой смесь инди-рока и рокабилли, которые пришли на смену характерному для группы суровому постпанку. Несмотря на доступный и добросовестный материал, на пластинке не было ни одной ставшей хитом песни, которая могла бы конкурировать с лучшими вещами предыдущих работ «Инков». Впоследствии Inca Babies практически не возвращались к песням с Evil Hour.

В конце 80-х музыкальные вкусы публики начали меняться в сторону танцевальной электроники, и Манчестер был тем местом, где эти изменения ощущались заметнее всего. Культовый клуб «Асьенда» (Haçienda), ранее принимавший множество музыкальных коллективов и деятелей искусства от андеграундного панка и индастриала до Мадонны и Уильяма Берроуза, стал центром рейв-культуры и главной точкой сбыта наркотиков — вы наверняка смотрели фильм Майкла Уинтерботтоба «Круглосуточные Тусовщики», в котором подробно рассказывается история этого места.

Выступление Inca Babies в «Асьенде» (1984)

Иными словами, в конце 1980-х в городе создалось ощущение, что гитарная музыка умерла. Вернувшись в 1988 году из очередного европейского турне и оставив незавершенными переговоры c лейблом об издании сборника Plutonium, Inca Babies объявила о своем распаде.  Эта компиляция была издана лишь 18 лет спустя, на волне нового интереса к готике и постпанку. Отчасти, это же стало стимулом к тому, что Inca Babies решили вернуться в строй.

В 2010 году «Инки», ведомые Гарри Стаффордом, оставшимся единственным участником оригинального состава, выпускают первый за 22 года альбом Death Message Blues. Больше всего он напоминал предыдущую пластинку Inca Babies Evil Hour, однако с хитами, к которым, без сомнения, можно отнести песни Phantom Track и Even Lovers Drown. Кроме того, с выходом этого альбома к «Инкам» накрепко прилепляется ярлык «дэт-блюз», хотя музыканты и раньше активно использовали в своих флаерах и афишах логотип мирового сообщества дэт-рокеров — перечеркнутые кости и буквы DRMC (Deathrock Manchester); последние буквы в нем обычно меняются в зависимости от города и страны, откуда происходит та или иная группа).

Inca Babies — Phantom Track (с альбома «Death Message Blues» )

Продолжение этого мрачноватого банкета не заставило себя долго ждать, и два года спустя Inca Babies выпускают альбом Deep Dark Blue, который одновременно на голову превосходил своего предшественника и окончательно обозначил вступление Inca Babies в новую фазу развития. Несмотря на то, что группа не устает иронично рассказывать слушателям о различных жизненных неурядицах, фатальных курьезах, пороках и преступлениях (например, героя заглавной песни альбома преследует доносящийся из-под воды голос жены, которую он сам же и утопил), подача и исполнение Inca Babies стали менее шумными и грязными, приобретя отчетливые черты исключительно британского джентльменства и деликатности.

Заглавная песня с альбома Inca Babies «Deep Dark Blue»

Саша Скворцов, The Assisted Suicides о новом альбоме Inca Babies «The Stereo Plan»

В прошлое воскресенье я проснулся необычно рано. Меня разбудили доносившиеся из кухни громкие голоса. Говорили с манчестерским акцентом. Речь шла об умирающем человеке, перебирающем свою коллекцию потертых пластинок. Параллельно человек составлял подробный список того, что он еще может успеть сделать и того, на что у него уже точно не хватит времени.

Я спустился вниз и остановился за кухонной дверью. В замочную скважину были видны сидевшие за моим столом три мрачные тени. Я притаился и продолжал слушать. Разговор о смерти закончился, и речь пошла о привычных жизненных делах – студиях, записи и сведении альбомов, живых выступлениях.

Наговорившись, компания покинула мой дом через заднюю дверь, которую я забыл запереть накануне. Отругав себя за забывчивость, я осмотрел помещение. Ничего не пропало. Даже наоборот. К моей собственной коллекции был добавлен новенький, только что напечатанный диск под названием Stereo Plan, седьмой студийный альбом Inca Babies.

Примерно так звучит новый альбом Inca Babies

Гарри Стэффорд: «Этот альбом – завершение «смертельного» цикла. Я начал его альбомом Death Message Blues, в некотором роде под влиянием того, что случилось с Бонни (имеется в виду Билл Мартен, оригинальный басист группы, погиб летом 2008-го). Мне вообще нравится термин «дэт-блюз», я бы сказал — это наш стиль».

Действительно, последние три работы группы представляют собой ряд вариаций на тему смерти и пересекаются как по форме, так и по содержанию. Первые две части даже схожи в оформлении: вставленные в рамки глубокомысленные фотографии. Но третий альбом выглядит иначе. Очень просто. Никаких рамок.

Роб Хэйнс (нынешний барабанщик Inca Babies, также участник группы Goldblade): «Манчестер – город из двух половин, северной и южной. В южной живут буржуи. В северной — рабочий народ, там люди говорят то, что думают. Гарри с юга. Я с севера. Когда оформляли второй альбом, я ему сказал: одну рамку я еще могу вытерпеть, две рамки – только потому что мы друзья. Третьей рамки не будет, хорошо? Он меня понял».

Несмотря на то, что, будучи заключительной частью трилогии, альбом почти не содержит в себе новой музыкальной тематики, слушать его интересно. Недостаток нового компенсируется хорошим исполнением, дополненным хорошей продукцией. Радуют такие мелочи, как дабл-трек в голосе и клавиши, намеренно сидящие низко в пачке и заполняющие собой излишнее пространство. В целом все звучит чисто, но не слишком. Как раз так, как надо.

Винс Хант (нынешний бас-гитарист Inca Babies, также участник группы A Witness): «Vibe — прикольная студия. По сути, это одна большая комната. Раньше там репали New Order. У одной стены стоят гитарные комбы, у другой – пара басовых. Барабаны в дальнем конце. Ну и операторская за стеклом. Мы очень быстро все записали, особенно ритм-секцию. Харри потом еще несколько дней возился, добавлял разные эффекты, но по мне – альбом был в принципе готов за пару недель».

Гарри: «Нам повезло с звукоинженером, очень толковый пацан (Дин Гловер, звукорежиссер и продюсер Vibe Studios). Было смешно в самом начале – когда мы только вошли, он так посмотрел на нас… типа: «Ну все, пришли старперы какие-то, сейчас будет Йес или Дип Перпл». Но в итоге ему понравилось».

Мне тоже понравилось. Stereo Plan – это достойный альбом, а Inca Babies – достойная группа. Особенно приятно, что парни – настоящие представители манчестерской инди-сцены середины 80-х. И хотя по возрасту музыканты не попали в отряд «пионеров» жанра (Incas вообще всегда были менее заметны, чем «классические» группы из Манчестера: Joy Division, Buzzcocks, The Fall и The Smiths), их музыка (созданная под влиянием The Birthday Party, The Cramps и The Gun Club, но несущая в себе отпечаток свойственной Манчестеру прямолинейности), в свое время тоже наделала немало шума. Их первый лонг-плей Rumble просочился даже в СССР — у меня он долго был на кассете, пока я не нашел в Германии винил.

Гарри: «Да, с появлением панка из Манчестера вышло немало интересных групп. И у каждой есть по крайней мере одна знаковая пластинка. На мой взгляд, пять самых интересных это Joy Division Uknown Pleasures, Stone Roses Love Spreads, John Cooper Clark Evidently Chicken Town, Cherry Ghost Black Fang ну и The Fall – где-то половина дискографии».

Роб: Согласен насчет Joy Division.  У Джона Купера Кларка мне все же больше нравится Beasley Street. Потом New Order Everything’s Gone Green, The Chameleons What Does Anything Mean? и все пластинки Buzzcocks.

Винс: New Order Temptation, The Fall Dragnet, Magazine Shot By Both Sides, Buzzcocks Ever Fallen In Love, Happy Mondays Kinky Afro. До сих пор периодически слушаю эти группы. До сих пор вставляют.

Что касается нового альбома Inca Babies, то он поступил в продажу 20 сентября. Если ваш местный магазин пластинок не работает с дистрибуцией Cargo UK, обращайтесь сюда, и у вас все будет. Или приходите на концерт.

Inca Babies выступят в рамках фестиваля Deathcave в пятницу 26 сентября в петербургском клубе Da:Da и в субботу 27 сентября в московском клубе Grand Bourbon Street.

Вконтакте Twitter