Премьера на Sadwave: новый EP Jars «Arms/Shelter»

Sadwave представляет новый EP московских нойз-рокеров Jars «Arms/Shelter». Вокалист группы Антон Образина рассказал нам, почему он по-прежнему поет на английском и перестал пытаться выбраться из подполья.

Jars - Arms
Jars - Shelter

Беседовали: Александр Red Head, Денис Алексеев, Роман Совесть

Несмотря на то, что сегодня большинство отечественных музыкантов стараются петь по-русски, ты упорно пишешь англоязычные тексты. Почему?

Вообще, одна более-менее полноценная песня на русском у Jars есть, но она не записана. До полностью русскоязычной программы нам еще очень далеко, а издавать все вперемешку – это некруто, по-моему. С русскими текстами у меня вообще большие проблемы. В большинстве случаев, даже если что-то пишется, я на следующий день перечитываю и в ужасе это выкидываю. Сочетание перфекционизма с дилетантством очень деморализует и тормозит. Плюс я не очень представляю стиль, интонацию, с которой нужно писать, чтобы тексты нормально сочетались с нашей музыкой и моим вокалом. Как выразить на русском то, о чем я пою на английском? И чтобы это еще не звучало так, что самому противно. Не могу сказать, что никогда не начну петь по-русски, но тут или что-то должно произойти, капитально перестраивающее сознание, или просто придется сидеть и месяцами переписывать-переписывать-переписывать. В принципе, это тоже вариант, но в данный момент особых побуждений к этому у меня нет. Тренд на русский язык очень хороший, даже необходимый, учитывая все происходящее вокруг, но мне пока в этом контексте сказать нечего.

Состав Jars на момент записи «Arms/Shelter»

Для тебя вообще важно, чтобы люди прочли текст твоей песни?

Если мне хочется, чтобы кто-то его прочел, я просто лично пришлю текст. Так-то в целом я для себя пишу, в первую очередь. Это звучит как страшная банальность, но есть же штуки, которые не выскажешь даже в самом близком общении или, не знаю, в самом пьяном виде. Песни, по-моему, для как раз для таких случаев и нужны, это, своего рода, способ коммуникации. Ну и тексты у нас же все есть в свободном доступе. Кому будет интересно – найдет.

Иными словами, тексты – не главное в Jars?

Скажем так, мне будет приятно, если они кому-то придутся по душе, но специально акцентировать на них внимание я не хочу. Мне не то чтобы плевать на то, прочтут люди мои тексты или нет, но я точно не расстроюсь, если этого не случится.

У тебя была идея позвать в Jars второго барабанщика. Откуда такая задумка и будет ли она реализована?

На самом деле, это совершенно обычная задумка, посмотрите видео тех же Melvins. Две установки сразу дают такой плюс к мощи, что просто цепенеешь. Смотрю на такое, и у меня тут же возникает ощущение чего-то нечеловеческого. Словно в одночасье произошла какая-нибудь промышленная революция или наоборот землетрясение, или еще какая катастрофа. Так что интересно было бы попробовать поэкспериментировать в этом направлении. На фесте «Тройка» у нас это почти получилось, но во время саундчека приехали мусора. Видимо, это должно было быть реально очень мощно. Идея о двух барабанщиках у меня была, кстати, еще с самого начала Jars. Реализовать ее мешает, во-первых, несобранность (это самое главное), во-вторых – отсутствие места, где все это можно было бы промутить. Своего помещения у нас сейчас нет, а достаточно просторных баз, где на тебя после заявления о двух установках не посмотрели бы как на идиота, я не знаю. Но это тоже пресловутая несобранность. Не думаю, правда, что все песни у нас получится исполнить с двумя установками. Медленные композиции прозвучат наверняка хорошо, а вот в вещах пободрее такой состав просто не нужен. Получается, надо приглашать какого-то временного чувака, что не очень хочется делать, потому что я в курсе, что играть в группе, не будучи при этом частью группы – не очень приятно, да и живьем подобные составы как-то неполноценно смотрятся. В теории можно сделать такую отдельную программу, конечно. Записаться и тур откатать. Так-то нет ничего невозможного, но сейчас и других дел хватает. В студии мы уже пробовали в одной из песен писать две дорожки барабанов, чтобы звучало так, словно играют два ударника. Получилось здорово, так что, как минимум, этот опыт мы обязательно повторим.

И еще об экспериментах – на одном из концертов вы играли длинную инструментальную композицию, под которую приглашали человека из зала прочесть отрывок из какого-нибудь прозаического произведения. Там точно было что-то из Буковски и Кейва. Подобные опыты повторятся?

Это было стихотворение Буковски. Вроде на двух концертах мы ее играли с Ильей Шаксом из Vagiant (ныне Fudger). Ну и потом еще своими силами исполняли. С этой телегой вышло как обычно — что под руку попалось, из того и слепили. Я записал дома демку, хотелось проверить, как она прозвучит со спокенвордом поверх, своего текста под рукой не было, зато была запись чтений Буковски 70 Minutes in Hell, а там был относительно подходящий по длине стих, который длился 9 минут. В итоге я случайно наложил не тот кусок, что хотел, но прозвучал он идеально. Сыграть это живьем, в целом, возможно, но с метрономом, заготовленным минусом со стихом и всем прочим, а заморачиваться со всем этим не хочется. Ну и это как в случае со вторым барабанщиком, который играет не все песни – просто выглядит по-дурацки. Вся программа с вокалом, а тут раз, вроде никто не поет, а голос есть. Это у меня подростковая травма от какой-то метал-группы, на московский концерт которой не приехал вокалист, и чуваки играли под плюс. Очень тупо. Ну а Илью мы позвали спеть, потому что он крутой фронтмен, а я вряд ли смог бы одновременно играть на гитаре и прогонять телегу (это правда сложнее, чем петь!). И если он вдруг оказывался на концерте, то мы просили его поучаствовать. Ника Кейва он по собственной инициативе притащил. Что касается экспериментов, у нас нет пятилетнего плана развития группы. Даже годового нет. Так что если сложится – эксперименты будут. Не сложится – сделаем что-то еще.

Раз уж затронули тему вокала — очевидно, что играть на гитаре у тебя получается гораздо лучше, чем петь. Готов ли ты уступить место за микрофоном кому-то, кто сможет обращаться с ним лучше тебя?

Ну вообще нам однозначно не нужен вокалист, владеющий какой-то особенной техникой. Моей вполне хватает. Другое дело, что иногда бывает мысль позвать кого-то, кто сможет писать хорошие тексты на русском. Я даже знаю пару таких людей. Но за всем хорошим лучше наблюдать на расстоянии. Нет ничего хуже, чем ввязаться в сотрудничество с приятелем, а потом понять, что эта идея была так себе. Хорошо, если человек окажется не очень ранимым. Да, мысль позвать чувака с литературным талантом меня время от времени посещает. Но кайф от самого процесса, хм, все же назовем это пением, оказывается гораздо весомей. Одна лишь игра на гитаре от всяких фрустраций так ощутимо не освобождает. Так бывает не всегда, конечно, но когда бывает – я что-то лучшее вряд ли могу представить. Кстати, немного еще про тексты добавлю. Мне кажется, что если удастся все-таки написать хороший русский текст, кайф от его исполнения будет в разы больше, чем от англоязычного. Но это какой-то совсем другой уровень открытости должен быть. Как голым играть, наверное. Хотя это так себе сравнение. Наизнанку скорее. Страшновато. Хотя мне пока тут не о чем рассуждать – потому что у меня все равно таких текстов нет.

Недавно у Jars кардинально сменился состав. Насколько тебе важен вопрос личных симпатий и антипатий в группе, и насколько он важнее владения инструментом? То есть, вы можете взять в группу какого-нибудь друга просто потому, что он друг?

Личные симпатии очень важны. Совершенно пропадает желание заниматься группой, если чувствуешь какое-то напряжение в компании друг друга. В конце концов, музыку, по крайней мере, в масштабах групп вроде нас, нельзя назвать средством к существованию. Зачем находиться в чуждой тебе среде, если тебе за это не платят? Хотя не в этом дело даже. Зачем вообще находиться там, где не в кайф, если ты можешь там не находиться? Но! Вопрос владения инструментом тоже важен. Именно в Jars у меня вряд ли получилось бы играть с ребятами, которые сильно слабее в музыкальном плане — просто из-за того, что песен много, они копятся и давят, если ими не заниматься. А чтобы заниматься ими в комфортном темпе, а не репетировать один и тот же несчастный кусок месяцами, нужно все же иметь некоторый опыт. Или мыслить одинаково. По поводу позвать друга просто потому, что он друг – так тут же дело в том, что не только друг, но и музыкант. Соответственно весь саунд после его прихода как-то поменяется. Но я уже говорил, что подобные изменения могут не прийтись мне по душе, влияет ведь куча всего. А разбираться с обстоятельствами, когда вроде сам позвал, и сам же недоволен – одна из самых неприятных вещей. Лично мне все-таки проще действовать с минимальным составом.

Сказались ли изменения в составе на звуке и концепции Jars?

Вообще, это сложный вопрос. Если учесть, что мы изначально просто играли песни, которые придумываются, то в этом смысле концепция особо не изменилась. Однозначно положительным моментом я могу назвать то, что в нашем звуке прибавилось панка. Сложно объяснить, в чем именно это выражается, но его стало больше. Как-то все более спонтанно стало, исчезла какая-то скорлупа, которую я бы связал с чрезмерным стремлением к, условно говоря, профессионализму, которым мы все сильнее заболевали ближе к моменту исхода Лени (бывшего барабанщика Jars – прим. Sadwave). Пропал какой-то напряг, связанный с тем, что все должно быть запланировано, до последней паузы и до последнего скребка по струне. Но это нельзя назвать сменой концепции. Скорее от первоначальной концепции мы отошли в тот момент, когда нас начало сносить в эту профессиональную сторону, а сейчас все вернулось на круги своя. Вот, понял, наконец, как это сформулировать – мы больше не стремимся быть лучшими в чем-либо. Соответственно изменился и подход. С одной стороны, мы стали местами уж слишком расслабленно относиться к группе — в этом году мы репетировали едва ли не реже, чем играли концерты — с другой, я так живо на концертах себя очень давно не ощущал, наверное, только в самом начале, когда первый тур сделали. Перекосы в другую сторону – сторону расслабленности – тоже, думаю, были неизбежны, из-за этого летом мы пережили не самый приятный период. На фоне всяких личных проблем желание играть вновь едва не пропало. Очень трудно играть в группе, состоящей из четырех полнейших распиздяев. В итоге с Сашей Артистом (музыкант BFA, «Панихиды» – прим. Sadwave), который присоединился к нам в апреле, мы разошлись. На новых песнях звучит его гитара, когда будем выпускать кассету с ней – добавим туда еще несколько концертных записей с его участием.

Ты говоришь, что у вас много накопившегося материала. Раньше вы выпускали его достаточно оперативно, а вышеопубликованные песни писали почти два года. Что случилось?

Вроде бы это называется синдромом второго альбома. Или так что-то другое называется. Я говорю о проблемах роста, которые далеко не все нормально переносят. Мы же на полном пределе пахали два года подряд. Неудивительно, что после третьего подряд отпуска, потраченного на тур, четвертый некоторым из нас захотелось провести с родными. Да и вообще вдруг обнаружилось, что вокруг существует еще какая-то жизнь, обыденные штуки, семья и все такое. Так что мы довольно сильно сдали. Я еще очень символично разбил гитару на последнем концерте тура A Moveable Feast. Не стоило этого делать (смеется). Так или иначе, причины для паузы у нас были. Музыку мы придумывали, но у меня наступил кризис в плане текстов. Вот эта дилемма с русским языком, которая довольно бесполезным образом отнимала у нас кучу времени. Короче, сейчас, вроде как, мы подразгребли все дерьмо. Можно было спокойно выпустить эти две песни летом, но тогда не было ощущения каких-то перспектив. Сейчас они вроде появились, нам снова хочется играть.

Одно время ты хотел попробовать написать песни, с позволения сказать, в более форматном ключе, чтобы вырваться таким образом из подполья. Но потом от этой идеи отказался. Почему?

Честно говоря, не помню, чтобы я пытался такое сделать именно чтобы выйти из подполья. Вообще, попытки сочинить песню с какой-то целью вызывают у меня строго неприятные ощущения. Результат подобных усилий гарантированно выйдет натянутым. Так что, наверное, тогда просто сами собой получались форматные песни, а идеологическую базу я под это подводил уже постфактум. Не знаю. Рассуждения о том, чтобы выбраться из подполья через музыку – совершенно бесполезная штука. Потому что нет никакой формулы. И никогда не было. Лучшего варианта, чем ориентироваться на собственные ощущения, еще не придумали. Выбраться из подполья можно через менеджмент, маркетинг, SMM и прочие штуки, но, честно говоря, заниматься ими ужасно лень, да и они все же несколько замыливают восприятие музыки.

Презентация релиза «Arms/Shelter» состоится в пятницу 12 декабря в пространстве бывшего бара ДИЧ и в субботу 20 декабря в Санкт-Петербурге (следите за анонсами).

Вконтакте Twitter