|
В преддверии шизофренического фестиваля KÄRNIVÅL, который пройдет в «ДИЧе» уже сегодня, мы поговорили с лидером выступающих на нем «Особых условий» Кириллом Соседом о поэзии, скинхед-рэгги, британских рекорд-сторах, мраке и ужасе.
 Кирилл Сосед в составе «Особых условий» Беседовал: Влад Ваксула Когда ты начал сочинить стихи? Как ты нашел поэзию? Или это она тебя нашла? Я думаю, немалую роль в этом сыграли мои родители. Сколько я себя помню, мы играли в рифму, то есть, мы ходили где-то, и я придумывал слова в рифму к абсолютно любому слову. И в общем-то с самых ранних лет я какие-то стишки писал. Они где-то у мамы в каких-то коробчонках лежат. Там что-то вроде: «Однажды зайчатки приехали с Камчатки, а волк под горой съел их, как герой». Это было написано в какие-то ранние годы, когда я и писать-то толком не умел, а мама записывала с моих слов, так что такие штуки я всегда выдумывал. (Во вложениях ниже — несколько стихотворений Кирилла Соседа — прим. Sadwave). Ловушка времени Мне больно видеть грязную изнанку, Смотря на океаны Мирозданья, Спустя десятилетия наши дети Клин клином, глаз за глаз и прах на прахе Я слышу грохот – эхо Вавилона Спустя тысячелетия предки предков Сегодня ты проводишь такие тренировки? Просыпаешься ли с желанием что-нибудь срифмовать? Нет, обычно это происходит совершенно спонтанно и неожиданно. Знаешь, как у большинства бывает — человек чем-то воодушевился или его что-то задело, и он на порыве этих эмоций взял и написал то, что на струнах его души сыграло. У меня вот ни фига не так. У меня бывает все в жизни отлично, все классно – я сижу на работе, скоро обед, и тут я просто беру ручку и бумагу и пишу такую грустную ужасную ебатень, от которой самому, блядь, становится страшно. Потом думаешь: «Блядь, что такое-то вообще? Какого хуя это вообще произошло?!». Вот как-то так это происходит. А тренировки, о которых ты говоришь, это было бы правильно, если бы я был прямо поэтом-поэтом. Но я довольно большой распиздяй в этом плане и очень много времени проебываю. Стоит ли человеку, который пишет стихи, заявлять о себе, как о поэте? Я не цепляюсь за это, как за лайфстайл. Не говорю: «Я поэт, и это мое призвание!». Заниматься творчеством, делать что-то — вот без этого я не могу, это мне реально необходимо. Звезды Когда бы знал я, как играют звезды, Смотря в гладь зеркала, я видел бы сомненье Но ночью их уже сомкнуть нет мочи, Ты участвовал когда-нибудь в поэтических вечерах? Нет, меня они как-то пугают, очень страшно. Я видел какие-то фотографии с этого дела. Там сидят на стульчиках люди, положив ногу на ногу, слушают друг друга, выебываются. Не знаю, может стоит сходить попробовать, но меня это как-то пугает чисто интуитивно. Кто из поэтов тебя вдохновлял? У меня [в арсенале] нет ничего такого сверхнеобычного, блеснуть своими познаниями не могу. По словам родителей, в детстве я знал наизусть толстенную книгу Самуила Маршака, это был мой первый поэтический вдохновитель, ну а в дальнейшем я впитывал поэзию из довольно стандартных источников — Есенин, Маяковский, Бродский, Пастернак. Они и вдохновляли. Если говорить о музыке, то одно время, в подростковые годы, сильно увлекался Tequilajazzz. То, что Евгений Федоров писал, на меня сильно повлияло. Я даже слышал, что некоторые говорят о каких-то сходствах между «Особыми условиями» и Tequillajazzz, но я с этим утверждением не вполне согласен. Храни веру, брат! Храни веру, брат! Твое время придет. И огненный феникс влетит к нам в окно, На тысячи миль, громче сотен сирен Славянофильская, если так можно сказать, тенденция в российской подпольной музыке — это хорошее предзнаменование? В последнее время стало принято петь по-русски. Что ты думаешь о новой волне русского рока? В принципе я сторонник того, что для музыки английский язык — это просто perfect. Он мелодичный, петь на нем (особенно, рок) круто и охуительно. Во многом то, что мы сделали с «Особыми условиями», было не моей инициативой, а моих друзей по группе. Я любил часто, особенно по синей теме, достать блокнот, задвинуть там что-то. После одного из таких вечеров они начали меня тормошить: «Давай сделаем группу – круто получится!». Ну вот сделали.
А как обстоят дела с другой твоей командой The Lappers? Это изначально был скинхед-рэгги-проект или так случайно вышло? Почему The Lappers так редко выступают? Многие в группе повзрослели, стали обзаводиться семьями. Наш барабанщик, с которым мы основали The Lappers, завел семью, и он просто не может репетировать, ездить в туры. Последний мощнейший тур был у нас, наверное, года четыре назад. Мы ездили в Киев, там вообще было все заебись, очень круто. Жестко бухали, был настоящий рок-н-ролл-тур такой. Ночью бегали по городу, дебоширили, творили не пойми чего с ребятами киевскими. Ну и после этого барабанщик вернулся домой и понял, что такая рок-н-ролльная жизнь опасна для его маленького ребенка и жены. И без барабанщика мы как-то скисли. Два года назад собрались, сыграли крутой концерт с группой Toasters, апологетами американского ска третьей волны. Но опять же там случился форс-мажор – наш гитарист взял и уехал. Нам пришлось за две недели просить одного друга, чтобы он как-то выучил его партии. Из-за этого сыграли как-то тяп-ляп. Ну и потом у нас опять как-то хер упал, на два года мы пропали. Вот сейчас опять собрались, сыграли один концерт весной. А дальше, надеюсь, получится записать виниловую пластинку, рэгги-группа просто обязана это сделать! Выпустим это дело, с какими-то новыми песнями и переработанными старыми , которые до сих пор так и не записаны. Тогда уже и решим – либо будем хуярить охуенные концерты и ездить в туры, либо, если уж мы такие пердуны, передадим эстафету молодым.
С винилом сегодня, кстати, все не слава богу. Раньше ты мог купить пластинку за вменяемые деньги, сейчас это стало гораздо сложнее. Помню на одном виниловом маркете какой-то магазин выкатил кучу моднейших, суперактуальных пластинок. Я покопался, нашел там LP группы Symarip, апологетов скинхед-рэгги. Я такой:«Блядь, оригинал!» — и смотрю на ценник – десять тысяч, блядь, десять колов! Вы кому это собираетесь продать вообще?! А вообще, дешевле на каком-нибудь лоукостере слетать в Лондон и закупиться там этими оригиналами. В Британии это очень просто делается, и цены совершенно другие. Идешь на Камдэн, там коробки стоят с этими первопрессами. То, что у нас будет стоить пять тысяч, там вполне реально вырубить за полтора куска. Какие были твои ожидания от британского субкультурного движа? Я увидел там то, что ожидал. Я уже до этого от друзей наслушался, что они были многим шокированы; что многое оказалось не таким, как они себе представляли. Поэтому я примерно представлял, что меня ждет. Но мне было охуительно – я увидел, услышал и купил там все, что хотел. Да, говна там пиздец как дохуя, но если ты туда едешь для того, чтобы найти опредленные близкие тебе вещи, то ты их там найдешь. Достаточно просто забрести в центре города в паб, выпить там охуительного пива за деревянным столом и почувствовать себя в Англии, слушая, как из колонок играет Дэсмонт Деккер. Ты успел пообщаться с британскими бритоголовыми? Да, я прекрасно пообщался с пожилыми людьми, которые там составляют 85% посетителей концертов и скинхед-вечеринок. То есть, приходят мужички от 45 до 55 лет со своими женами и детишками, но в основном без детишек, потому что детишки совсем другим увлекаются. Вот они там танцуют, все в костюмах, наряженные, красивые. Молодежи на таких вечерах практически нет. Еще я успел побывать на концерте The Undertones – все такие пенсионеры, мужички вокруг прыгают, веселятся, рубятся. За весь концерт я увидел трех молодых скинов, молодых — это где-то лет тридцати.
Складывается впечатление, что только у нас люди исповедуют самурайский подход к скинхед-движению, продолжая свято верить в его идеалы. При этом на западе, особенно в Британии и ее бывших колониях, для людей это лишь способ отдохнуть после работы. В нашей стране многие становились скинхедами на месяц, до первого опиздюления. Это очень привлекательный имидж – одежда позволяет чувствовать себя уверенным, но уверенность эту надо своими действиями доказывать. Если ты вырядился, встретил на пути товарищей каких-то, начал перед ними оправдываться, сопли пускать, ну вот на этом вся твоя субкультурная гордость и заканчивается. А так у нас страна жесткая в этом плане. Просто отдыхать под пиво и рэгги не получается, все равно время от времени будешь связываться с неприятными людьми и ввязываться в какую-то хуйню. Мне кажется, это неизбежно, к сожалению. Как говорится, назвался груздем – полезай в кузов. А в других странах это все гораздо проще – они в ахуе от того, что происходит у нас, им это вообще непонятно. Каждый раз, когда я приезжаю за рубеж, и люди узнают, что я из России, они всегда реагируют в духе: «Что же это за зверь такой? Как вы там живете-то вообще?». Есть ли в нашей стране группы, помимо Lappers, которые несут знамя ямайской музыки? В Москве есть очень хорошая группа The Wheeler Dealers – ребята играют аутентичный рэгги, ориентированный на олдовый ямайский саунд, не растаманский. Еще есть достойные команды в Самаре и в Екатеринбурге, которые играют аутентичное ска, но с ориентацией не просто на панк и слабую долю, а на такое околоджазовое звучание. Это The Middle Volga Social Club, Lollypop Lorry. Ну а так я советую слушать тех стариков, которые пока еще живы. Современных групп, которые ориентируются на классическое скинхедовское звучание, сейчас стало много. К примеру, Boss Capone, на которых я не так давно был — они разогревали Specials в Амстердаме. Ну играют очень круто, качево, но сами музыканты похожи, скорее, на хипстеров. Лучше с закрытыми глазами слушать. Как ты работал над своим сценическим поведением? Если говорить о первых концертах, я как-то пытался найти свой стиль. Были какие-то метания и неуверенность. Чем больше концертов игралось, тем четче это поведение прощупывалось. Сейчас я чувствую, как сильнее сжимаю его в кулаке. Я понял, как мне нравится чувствовать себя на сцене, чувствую, как нахожу контакт со зрителем. Я чувствую музыку, которую мы играем, пропускаю через себя написанные мной слова и эмоции. Пытаюсь это выплеснуть визуально, готовлюсь к концерту, настраиваю себя, как пружину, взвожу ее перед тем, как выйти на сцену. Потом, за те сорок минут, что мы выступаем, эта пружина распрямляется, шар лопается. После этого я опустошен, в нирване полной сажусь на стул и все — не трогайте меня полчаса.
Как в тебе уживаются Кирилл Сосед из The Lappers, который спляшет, станцует, угостит пивом и улыбнется шире, чем доктор Ливси, и Kirill SoSad, рефлексирующий, мечущийся и пропускающий через себя всё несовершенство мира? Ха-ха. Я бы сказал, что это не две грани меня, как личности, а две грани творчества. Эти вещи сосуществует во мне совершенно гармонично, я не чувствую никакого диссонанса. Да, я не смог бы выступить с The Lappers и «Особыми условиями» на одном вечере, это бы действительно не пошло. Не то что бы я какой-то двуличный человек, который тут пляшет, а там страдает, нет, это все как-то уживается вместе и рождает вдохновение для творчества. Стоит ли ожидать появления третьей грани? Есть ли что-то, что ты пока не можешь реализовать ни в одной своей группе? Сейчас в плане музыки меня все устраивает. Когда Lappers отнимаются, это как нога отнимается, я как-то хромаю, а пока обе группы сосуществуют, я себя чувствую органично. Возможно, я хотел бы более тщательно поработать со словом. Я имею в виду стихи, которые не укладываются в формат «Особых условий», а для Lappers я в принципе на русском не пишу, потому что это такой момент, где не стоит в бочку виски засыпать русского сена. Хочется опубликовать стихи, которые никогда не увидят свет в формате песен, но которые, на мой взгляд, вполне себе неплохи. Будет жаль, если они останутся лежать в столе. Однажды ты сказал, что когда пишешь стоящий стих, происходит какой-то надлом, смута. Случается ли обратное, когда творчество возвращает свет в твою жизнь? Всегда ли приходится идти на жертвы? Бывало такое, что все у меня было хорошо, но я садился и писал что-то действительно стремно-ужасное, чему я сам удивлялся. После этого все действительно начинало идти плохо как по накатанной. Устранить этот негатив удается выплеском на сцене. Если написать стихотворение и положить его в стол, оно и будет тебя точить, как червоточина, и усугублять твое положение. А если ты это выплескиваешь песней со сцены, то чернота нейтрализуется каким-то образом. Если ты создал этот комок энергии, возможно, негативной, и оставляешь его себе, то он и будет тебя точить, а если находишь ему выход, то удается, как я говорил, разжать пружину. Тебе становится легче, становится нормально. Темная сторона всегда была для тебя соблазнительней света? Ты намеренно смотришь во тьму, чтобы там что-то разглядеть? Мне кажется, болью легче затронуть струны души, сыграть на них, это проще. Мне, как начинающему поэту, подковырнуть себя болью легче, чем создать что-то прекрасное, что зарядит тебя позитивом – для этого нужно больше опыта. Я считаю, что к этому тоже надо стремиться, потому что творчество должно людей к чему-то светлому побуждать. Обычно, когда садишься с желанием что-то написать, то из тебя рвутся какие-то демоны. Мне кажется, это какой-то пережиток бурной молодости. Сложно писать о красоте природы и тому подобных вещах, когда вокруг творится какой-то пиздец, и ты его четко ощущаешь. Тебе хочется его сформулировать и отрефлексировать, ты садишься и пишешь текст о каких-то мрачных вещах. К чему, по-твоему, должен стремиться поэт? Если ты занимаешься поэзией, то должен быть, как звонарь. Бить в колокол, чтобы люди — как раньше — слышали его звон и понимали, что случилась беда; что им надо срочно обратить на что-то внимание, иначе их дом сгорит через пятнадцать минут. Поэт должен быть человеком с канатом в руке, бить по душам и сердцам людей, трясти их, вытаскивая из диванов, подушек, сладостей потребительского существования. Нужно доносить до людей, что они живут в огромном мире, который пульсирует, и в нем происходят разные вещи, которые нужно знать и чувствовать. «Особые условия» выступят на фестивале KÄRNIVÅL в клубе «ДИЧ» в пятницу 30 октября.
|
Кирилл Сосед («Особые условия», The Lappers): «Отдыхать под пиво и рэгги не получится»
30 октября 2015
Вконтакте
Twitter
Отзывов (2)