|
Sadwave c гордостью представляет новый альбом московской группы Лисичкин Хлеб «Каждый день». В преддверии 20-летнего юбилея команды участники «Лисхлеба» не только предоставили нам свою свежую запись, но и рассказали, что они думают о сегодняшней реальности, электронном звучании и трудностях взросления.
Текст: Максим Подпольщик Американские панки из журнала MAXIMUM ROCKNROLL, которым мы ставили Лисичкин Хлеб, чуть не поперхнулись пивом, узнав, что у одной из самых продуктивных московских андеграундых групп с 20-летней историей и соответствующей дискографией нет ни одного официально изданного альбома. Как ни странно, западные коллективы уже много лет существуют по принципу, который был актуален для советских музыкантов (правда, совсем по другим причинам): «Есть группа – есть запись, нет записи – нет группы». Записей у Лисичкиного Хлеба хватает, не хватает, такое ощущение, всего, что должно ее сопровождать — живительной атмосферы, воздуха, почвы, в которой эта текстоцентричная музыка могла бы пустить корни и расцвести. Впрочем, складывается ощущение, что участникам группы нет до этого никакого дела. Залегшая на дно глубоководная рыбина «Лисхлеб» не хочет подниматься наверх даже под действием мощных подземных гейзеров в виде нашумевшего фильма «Шапито-шоу», сценарист которого Марина Потапова, будучи соратником музыкантов по творческому объединению СВОИ 2000, нарисовала обложку к новому альбому группы. Также музыка «Лисхлеба» звучит в меню DVD-диска предыдущего фильма Сергея Лобана «Пыль», однако и это обстоятельство, кажется, осталось для большинства незамеченным.  Возможно, единственное интервью с вокалистом «Лисхлеба», опубликованное в период с начала 1990-х по вторую половину 2000-х. Журнал «Подробности Взрыва», 1993 год. Дело здесь, конечно, не только в отсутствии формально изданных CD – записанный на компакт-диск альбом давно перестал быть необходимым и достаточным условием для того, чтобы группа считалась живой; и не в том, что единственный внятный текст о команде был опубликован в журнале «Прогулки Раненых» почти 15 лет назад (да и то посвящен он не «Лисхлебу», а его сайд-проекту НОЖ); и даже не в том, что последнее на сегодняшний день интервью с Боряном Покидько было взято зимой 2008 года. Нами. Если продолжать вспоминать случаи, когда «не доставшийся никому» Хлеб пытались поймать и рассмотреть под микроскопом, стоит упомянуть емкий и лаконичный документальный фильм Андрея Стволинского «Химия и жизнь Бориса Покидько». В нем лидер «Лисхлеба» скромно и как будто нехотя рассказывает о двух сторонах своей жизни: участии в группе и преподавании химии в одном из столичных вузов. Впрочем, все эти эпизодические вылазки группы на поверхность — лишь следствия, обсуждать которые, в общем-то, не очень интересно. Причины глубинного залегания «Лисхлеба», на самом деле, вполне логичны. Будучи взращенной в кулуарах, наверное, самого яркого и провокационного арт-движения 1990-х ЗАИБИ, группа, с одной стороны, остро реагировала на творившийся вокруг хаос, а с другой, взяв на вооружение ситуационистский по сути «анархокраевдечиский» кодекс, строила пути ухода в мир, который не имел никакого отношения к цветущей на поверхности «очередной весне, работающей на очередных людей». О том, как выглядело это не то отступление, не то атака, можно получить некоторое представление, посмотрев смонтированный тем же Стволинским клип «Умри, капитализм» хип-хоп группы Товарищ Карма. Написанный в конце 1990-х ироничный и пружинистый боевик стал чуть ли не самым важным произведением в российском политизированном панке того времени. Группа была основана «анархокраеведом» Павлом Шевченко, который до недавнего времени играл в Лисичкином Хлебе на ритм-боксе, и Владимиром «Джимом» Коробейниковым — басистом «Лисхлеба» времен альбома «Ничего нового» (2000). Кстати, на видео справа от Шевченко запечатлен Захар Мухин — в прошлом ведущий популярной некогда молодежной передачи «До 16 и старше» (редакция которой частично состояла из «заибистов»), ныне – давно порвавший с социально ориентированным искусством православный фундаменталист. Приятно, что архивный сайт Стволинского, где выложен ЗАИБИческий самиздат и фотографии с некоторых акций каким-то чудом дожил до сегодняшнего дня. Принцип существования Лисичкиного Хлеба можно сравнить с тем, как в некоторых японских мультфильмах передается движение персонажей: подложенный фон начинает яростно мелькать, а изображение самого героя при этом остается статичным. За двадцать лет основатели и бессменные участники группы Борис Покидько и гитарист Дмитрий Модель успели переиграть, наверное, с десятком музыкантов, ни на секунду не сбившись с изначально выбранного курса. Корка «Хлеба» менялась множество раз – от граничащего с нойзом гаражного панка до того, что можно обтекаемо назвать инди или даже русским роком, однако мякиш оставался неизменным. Звонкий и пронзительный голос вечного Холдена Колфилда, к которому намертво прилипло подростковое прозвище «Борян». Ему, как и в детстве, все так же невыносимо больно, радостно, грустно, но никак не все равно. И неважно, чем переливается изменчивый фон – вкрадчивым звучанием полноценного электрического состава, почти дворовой акустикой из совместного проекта Покидько и Шевченко «Похмельно-Бытовые Ужасы-2» или, как в последние годы, жужжащей гитарой с булькающим ритм-боксом.  Фрагмент текста «Лисичкин Хлеб» из журнала «Подробности Взрыва». Впрочем, если раньше герой Боряна смотрел на мир с самого дна, то на новом, третьем по счету «электронном» альбоме группы, он котенком бегает по крышам, задумчиво взирая с высоты трехсот прожитых лет на расставленные вокруг автозаки, непроницаемые многоэтажки с живущими там обладателями ножей, формы, ряс и погонов — всех тех, кто одновременно так близко и так далеко. Однако это не значит, что персонажу Боряна удалось вырваться из тщательно охраняемого им мира, гибкого как пузырь. Он просто уткнулся носом в его верхнюю стенку. Даже говоря о песне «Евсюков», которую можно было бы назвать злободневной, будь она своевременно обнародована, музыканты тщательно открещиваются от привязки ее к конкретным трагическим событиям. Они говорят, что хотели, скорее, создать собирательный образ плохого дяди Степы, чем написать сиюминутный памфлет. Перефразируя известный анекдот про нашу страну и Гондурас, не ту группу назвали «Аквариумом». Записанный в 2011-м «Каждый день» является первым из трех альбомов, которые продуктивные «лисхлебовцы» собираются обнародовать до конца года. Помимо этой записи музыканты успели подготовить еще одну пластинку, записанную с ритм-боксом, и третью, в создании которой участвовал недавно собранный живой бэнд.
Если ограничиться, так сказать, музыкальным поприщем, то на момент выпуска предыдущего альбома у нас уже была новая программа, затем появилось еще две. Постепенно мы приступили к их записям. На сегодняшний момент репетируются песни, входящие в последующие программы, которые также возможно в свое время посчастливится записать. Когда мы играли с «электронным составом», приходилось много пить перед концертом, это сказывалось на качестве музыки (иногда в лучшую сторону). Наконец, совершенно случайным образом, мы от этого избавились – сегодня группа имеет вполне традиционный состав. Никогда в жизни ко мне лично не подходил ни один журналист, а если и подходил, то совершенно по другим поводам (например, попросить зажигалку или узнать, как проехать в Новогиреево из Бибирево). У меня всегда к ним были аналогичные вопросы, хотя иногда интересно бывает узнать людей, особенно, если есть лишнее время. Что касается слушателей, то с ними дело обстоит лучше – есть несколько вполне конкретных людей, чья реакция мне интересна и важна. Тем не менее, иногда кто-то обращается со стороны, и я всегда стараюсь ответить на те или иные вопросы, если они есть, иногда даже пытаюсь что-то придумать и рассказать самостоятельно, проявляю инициативу, а также обменяться мнениями, например, поговорить о творчестве с творческим человеком. Так что я открыт для общения, если, конечно, есть на это время. Вопрос о реальности и нынешнем плотном информационном потоке меня очень интересует, особенно, в последнее время. Это не только в музыке, но и в науке, во всех сферах культуры. Человеческий мозг все чаще привыкает действовать не как охотник или плодособиратель, но как беглец, преступник, двоечник с низким уровнем IQ. Обилие информации подавляет. Благодаря реальности я постоянно превращаюсь в маньяка, неудачника, изгоя, впадаю в запой, испытываю ненависть. Думаю, если я умру, то виновата будет именно она. Я становлюсь старше, окончательно лишаюсь веры в Бога и веры в человечество, остается полагаться на себя, но без крайней необходимости этого делать нельзя, потому что я полный идиот. Утешает лишь то, что все это происходит хаотично, не подчиняясь ничьим замыслам, кроме моих. Утешением в основном служит бутылка, иногда удается в кого-нибудь влюбиться, но ненадолго. Люблю также своих двух дочек – большую и маленькую. Музыка мне по-прежнему не очень интересна, хотя под старость становишься более сентиментальным и начинаешь бренчать в полусне больше, чем того требуется. Иногда интересно сочинять стихи и заниматься наукой (химией). Наиболее интересное и захватывающее чувство возникает обычно в глубоко пьяном состоянии. Границы мира, глубокие борозды, бордюры, маркировки и прочее – все это несколько подрасплывается. В то же время возникает какое-то ощущение цельности, целостности. А потом все начинается заново, с прежней прытью до следующего раза.
В последнее время мы продолжали заниматься своими обычными повседневными делами, то есть никаких новых проектов никто не начинал. Мне бы начатое как-то доделать. Я бы не стал называть звучание секвенсора «неживым», во-первых, там всё программируется вручную, а во-вторых, во время выступления или записи именно музыкант включает те или иные семплы, играет на клавишах ноты и запускает арпеджиатор. То есть эта музыка вполне себе живая, подобно тому, как некоторые музыканты иногда играют под метроном — да, меня как гитариста это немного сковывает на сцене, но не более того. На мой «механизм творчества» это повлияло скорее расхолаживающе, так как в целом аранжировки усложнились, а мои партии, таким образом, упростились. И мне не нужно было играть, например, соло (хотя я их и раньше особо не играл). Новый состав набирали так: после ухода предыдущей ритм-секции в более перспективную в плане музыки группу мы пригласили играть нашего друга, который до этого записывался, в основном, сольно — имеется ввиду проект «Трёп». Его партии на секвенсоре полностью заменили нам ритм-секцию. Кстати, это дало нам большую мобильность в плане репетиций и поездок в другие города. Не зависеть ни от какой конъюктуры – это принципиальная позиция. Наши альбомы не участвуют в товарно-денежных отношениях, что позволяет их воспринимать непосредственно, я надеюсь. Если говорить о концертах, где и происходит контакт с некоей аудиторией, то мы всегда стараемся договориться о том, чтобы вход был бесплатный. В последние 5 лет это стало практически невозможным, если это не квартирник, исключение составляет разве что Клуб им. Джерри Рубина. Спасибо им за понимание. Все наши «официальные» записи мы выкладываем для свободного скачивания и распространяем на дисках (бесплатно), хотя носители в последнее время представляют интерес только для коллекционеров. Пишем диски на компьютерах и раздаём на концертах, когда кончатся — ещё запишем. Реакция слушателей нам интересна, но мы держимся как бы полуанонимно. Поэтому, когда примерно раз в полгода кто-то рассказывает мне о том, что слышал нашу группу, лучше не признаваться, что в ней играешь, потому что тогда в этом не будет никакого смысла. Ну, и на концертах часто подходят познакомиться. Но никакого специального промоушена мы не делаем, именно поэтому наша аудитория — целевая. Думаю, обратная связь была бы ощутимей, если бы мы больше торчали в Интернете с нашими аудио- и видеозаписями, фотографиями. Но этого не будет, скорее всего. Честно говоря, я музыку никогда особенно не слушал. Плеера у меня нет. Иногда хожу на Центр и Телевизор, вот на Антиселигере мы оказались с этими уважаемыми группами на одной сцене. Я считаю, для нас это некоторое достижение.
В личном плане я бегал по митингам и демонстрациям, и безуспешно искал ответ на вопрос: «Кто был проводником для бледной обезьяны, увидевшей из тьмы однажды звездопад». В творческом плане — продолжал попытки поженить электронику и содержание вне распространённой отечественной концепции использования западных паттернов без понимания принципа их действия. Трудами плодов стали два следующих альбома Лисхлеба, один из которых пацаны вроде как допекли по мере сил. Произошёл возврат к истокам: культовые альбомы Лисхлеба (для информации) записаны с ритмбоксом «Лель». В ритм-секцию я попал благодаря нонконформизму основателей проекта, в конце концов, интересно заменить двоих «творцов» на одного в рамках модернизации и сустейнабилити. У меня навязчивая иллюзия, что присоединение «шайтан-машины», этого механического протеза вместо живого баса и кожаных барабанов, как-то повлияло на боряновский процесс сочинения песен: они стали более бескомпромиссны, что ли. Сейчас группа снова кавайно живая, однако механическая агрессия, как показатель творческого качества — сохранилась. Это хорошо. Творчество ЛХ похоже на открытую секту, где совершенно нет никакого бога. Из этого вытекает нежелание расставлять сигнатуры на релизах группы, желание контактировать только с теми СМИ, которым этого действительно захочется, концептуальное оформление сайта, отсутствие pr-менеджера, наконец — живая и непринуждённая связь между группой и слушателями: «Хочется верить, что есть где-то кто-то, кто сможет тебя понять: такой же как ты, он куда-то идет и также любит мечтать» (цитата из песни Лисхлеба «Хочется верить», записанной живьем в 1996 году — прим.). Не реальность влияет на автора, а наоборот: именно он выбирает то, что будет сохранено или потеряет актуальность. Скорость больше относится к сфере обслуживания, там тоже творчество, но несколько иного характера, чем, например, у ЛХ. Человек, ни разу в жизни не менявший своих убеждений — человек непорядочный, тем более, что ни одна творческая личность не может всё время работать на одном и том же уровне интенсивности. Музыка интересна по-прежнему, правда, как конструкт, то есть в крайне консервативной, клишированной форме. Хочу научиться рисовать как Ральф Стедман. Ближайший московский концерт Лисичкиного Хлеба состоится 17 января. |
Премьера на Sadwave: новый альбом группы Лисичкин Хлеб
14 января 2013
Вконтакте
Twitter
Отзывов (5)