|
Британские гаражники выступят в Питере уже завтра, а в Москве — в ближайшую субботу. Мы поговорили с вокалистом The Wytches Кристианом Бэллом и басистом Дэном Рэмси о популярности, боли, жизни в провинции и моде.
 The Wytches: Кристиан Бэлл и Дэн Рэмси крайние справа Беседовал: Максим Подпольщик В одной из рецензий на ваш первый альбом я прочитал, что в 2014 году ни один инди-концерт в Британии не обходился без людей в майках The Wytches. Это так? Кристиан Бэлл (вокалист и гитарист The Wytches): Да, похоже на правду. Я и сам видел такое. Я как-то смотрел запись концерта OFF! в каком-то баре, и в зале был пацан в майке The Wytches. Я подумал: «О, как круто!» Тех OFF!, которые с Китом Моррисом? К: Да, тех самых. Кит Моррис, как по мне, лучший панк-фронтмен в мире. Дэниел Рэмси (басист The Wytches): Cейчас уже особо не встретишь столько народу в мерче The Wytches в Лондоне. К: Мы уже недостаточно круты. Д: Да, вышли из моды. Мы вернулись туда, где нам и место (смеются). В какой момент вы осознали свою популярность? К: Наверное, вскоре после того, как мы выпустили первый альбом. Думаю, было много людей, не уверенных в том, нравится он им или нет, но точно много кто о нем слышал, так что на наши концерты стало ходить много самого разного народа. Сейчас ходят только наши фанаты, стало меньше хайпожоров. Д: Да, хайпа в начале было многовато. К: Незадолго до выхода первого альбома, я уже что-то такое чувствовал. Мы не так уж долго играли на тот момент, но вкладывали много сил в раскрутку гигов и музыки, и мы все время записывали что-то новое. У нас уже была куча записей до первой волны популярности. Каким был ваш путь до выхода дебютника? Я знаю, что до «Ведьм» вы играли в Crooked Canes, в какой момент начались именно The Wytches? К: Да как-то просто начались, стали играть столько концертов, сколько возможно. Первый гиг мы дали в Брайтоне, и нам очень понравилось, так что мы стали фигачить постоянно, прилагали максимум усилий, чтобы играть три-четыре раза в неделю только в Брайтоне. Д: А поскольку это недалеко от Лондона, всего в получасе езды, мы стали пробивать концерты и там. К: Еще была девчонка, Стефи, из нашей параллели в университете. Она училась на музыкального инженера и помогала нам организовать концерты. Думаю, ей нужен был такой опыт в индустрии, так что с ее помощью мы пробили кучу гигов в Лондоне. Вы были частью какой-либо панк- или DIY-тусовки? Д: Мы никогда не ощущали себя частью сцены, всегда были обособленными. К: Думаю, это от того, что все заводили себе друзей в Брайтоне гораздо быстрее нас. Д: Мы особо ни с кем не общались. К: Да не, мы общались, у нас были друзья в группах, но они обычно играли другую музыку, так что на сцене мы не пересекались. Было много групп, составлявших «сцену», и это все действительно крутые группы, например, в Брайтоне была довольно большая гаражная тусовка. Но у нас была несколько другая музыка, так что не было такого, чтобы мы постоянно играли с одними и теми же людьми. Многие критики сравнивают вас с White Stripes и Nirvana. А кем вы сами вдохновлялись, когда создавали группу? К: Вот ими и вдохновлялись (смеются) Д: Да, особенно в самом начале К: В целом, именно этими двумя командами. Когда мы начинали, хотелось добиться мрачного звучания. Наверное, на него еще повлияли Misfits и всякий хоррор-панк. Д: AFI К: Да, AFI и типа того. 45 Grave, вот кто нам реально нравился, у них такой серфовый звук, есть определенный грув, а не просто мрачняк. Не знаю даже, когда мы только начинали, я слушал не так много новой музыки, в основном это были группы, которые мне ставил отец, типа Black Sabbath, Deep Purple или Led Zeppelin. Я только в последние три-четыре года стал слушать больше нового. Судя по твоим последним интервью, ты вполне подкован в том, что происходит сейчас в музыке. К: Да, это так, дай-ка припомнить кого-нибудь. Например, есть такая группа Happyness, мне кажется, они сейчас одни из лучших в Британии. Они звучат как сорокалетние мужики, и при этом их внешний вид совсем не соотносится с тем, что они играют. Думаю, это одна из моих любимых команд на сегодняшний день. Д: А я вот как-то даже и не припомню больше никого из современных… К: Еще есть Razoreater, они звучат довольно свежо, тоже одни из лучших, как по мне. Играют что-то типа грайнда, я не знаю точно, что это за жанр, типа трэш-грайнд-метал, наверное, очень крутые. Потом есть группа Moodhoover из Брайтона, очень забавный метал, классные ребята. Часто в последнее время их слушаю, звучат не сверхпрофессионально, но музыка отличная. Раз уж заговорили про грайнд, не могу не спросить, а что насчет всякого андеграунда? У Британии богатая история, связанная с независимым панком. Такие группы как The Mob, Subhumans, Chumbawamba, весь этот андеграунд 1980-х как-то повлияла на тебя? К: Из такого мне очень нравятся Blacklisted, американская хардкор-группа. Я их слушал еще пацаном, мой брат любил всякий хардкор, и мы постоянно врубали их альбомы «Heavier Than Heaven, Lonelier Than God» и «No One Deserves To Be Here More Than Me». Вот они повлияли в том, что касается более тяжелого звука, да и в целом, наверное, эти два альбома самые «панковские» из тех, что я когда-либо слушал. Я люблю хардкор 1980-х, сейчас это наврное один из моих любимых жанров, но не все подряд, там тоже куча фигни. Д: Мне нравятся Dead Kennedys, раз уж мы о панке заговорили. Misfits, очевидно, кто ещё… Такая группа, The Vandals. Очень много их слушал, когда был подростком, смешные чуваки. К: Я вот недавно заценил группу Pist. Мне один друг про них рассказал, я послушал, и мне очень зашло. Вот у них как раз звук прямо из 1980-х. Вообще, одна из моих любимых песен – «Damaged I», последний трек с дебютного альбома Black Flag. В какой-то момент эта песня меня невероятно вдохновила, мне кажется, она звучит как нечто совершенно омерзительное, это потрясающе. Можно три пластинки записать, только чтобы добиться такого звука, потрясающе отвратный трек. Можно ли ожидать, что ваш будущий альбом будет звучать в таком ключе? Д: Да, думаю как раз такого сырого звука мы и добиваемся. К: Или как на «Raw Power» The Stooges. Если мы сможем так записаться, будет круто, уж не знаю, вывезем ли. Во время записи альбома вы думаете о том, как его воспримут слушатели? Мол, если мы запишем эту песню так, то она в чарты точно не попадет? К: Ну как сказать, конечно, такие мысли возникают, но я стараюсь не ставить их во главу угла. Самое хреновое, когда ты постоянно начинаешь думать, как та или иная песня впишется в то, что сейчас популярно. Д: Мне вообще кажется, что круто не вписываться. К: Я не знаю, пройдет ли наша музыка проверку временем, поскольку мы не следуем за трендами. Да даже если и следуем, это выходит случайно, так что я надеюсь какое-то время наша музыка проживет, потому что она идет от нас самих, а не от того, что сейчас популярно. Наверное, если бы мы постоянно думали, как наши песни будут звучать на радио, многие из их так и не увидели бы свет. Д: На последнем альбоме мы записали все песни, а потом пригласили продюсера и он поменял аранжировки в паре треков, чтобы они лучше вписались в радиоформат, но он отлично справился, песни не стали хуже, даже наоборот. И что, они попали на радио? Д: Да, два этих трека. К: Он придал им немного структуры, объяснил, в какой момент должен вступать вокал и все такое. Д: Мы не думали, что именно эти песни попадут в ротацию, когда их записывали. К: Да, это скорее забота лейбла, ты приносишь им песни, а они уже решают, что с ними делать. Есть еще момент, когда мы начинали, всякий гаражный психодел был в ходу, но мы об этом и не подозревали. Потому что мы из Питерборо, а он сильно отличается от Брайтона, Манчестера, Лидса или Лондона. Это, своего рода, мертвый город. Так что мы и не знали, что играем популярную музыку. Мы это даже не называли гаражом или психоделией, а оказалось, что в крупных городах такая музыка котируется. И каково это, жить в мертвом городе? К: Не так тревожно, как в мегаполисе, а еще гораздо дешевле. Рядом сельская местность, гораздо проще выбраться на природу. Тихо. Чувствуешь собственную важность (смеется). Ну, вернее не важность, просто чувствуешь себя собой, не задумываешься о том, что о тебе подумают другие. В Брайтоне не так. Он весь такой модный, не знаю даже, почему меня это так раздражает. Д: Да потому что мы немодные. Я вот с 15 лет покупаю одинаковую одежду (общий смех). Кристиан, ты пишешь все песни один или это ваше совместное творчество? К: Когда как, но чаще я приношу идею, кусок куплета, припев, а дальше мы вместе работаем над аранжировкой, придавая композиции законченный вид. Думаю, если бы я писал все сам, то мы звучали бы по-другому. Когда я вас впервые услышал, наверное, это был первый альбом, то поразился тому, сколько в ваших песнях боли и страсти. Откуда идет это отчаяние, вы вроде достаточно спокойные и веселые ребята? Д: Да он просто мелкий был, когда это все писал (общий смех). К: Я совсем недолго играл на гитаре, когда впервые начал писать песни, так что в процессе меня переполняли эмоции, настолько я погружался в процесс. В первый альбом как раз вошли песни, которые я написал первыми. Каждый раз, когда я садился играть, так увлекался, был так воодушевлен, что мне хотелось орать, до того круто было. До этого я много играл на барабанах, и когда все начало складываться в единое целое и становиться похожим на реальные песни, меня настолько переполняли эмоции, что они не могли не прорваться наружу. А что касается текстов, там нет чего-то особо глубокого, они просто отражают то, как мы себя чувствовали в то время. Но сейчас бы я наверное писал как-то по-другому, потому что материал дебютного альбома кажется мне грубоватым. Мне просто хотелось орать, играть на гитаре максимально мощно. Возможно, сочиняй я более крутые мелодии, не приходилось бы так орать. The Wytches выступят 14 сентября в питерском «Моде» и 15 сентября в московском клубе «Лес».  Вконтакте
 Twitter
|