|
В США вышел документальный фильм Color of Noise, посвященный лейблу Amphetamine Reptile Records. Sadwave поговорили с основателем AmRep Томом Хазельмайером о его службе в армии и шутках с пистолетом в руках.  Том Хазельмайер В середине 1980-х, когда первая волна хардкор-панка сошла на нет, и большинство отцов жанра заиграли что-то принципиально другое, либо вовсе отошли от дел, Том и его лейбл Amphetamine Reptile Records (AmRep) смогли дать злой, саркастичной и безбашенной молодежной музыке новое рождение. Успевший к тому времени переиграть в нескольких хардкор-группах и отслужить в морской пехоте Хазельмайер наделил панк-рок новыми смыслами и аккордами. Выпускаемая им музыка была гораздо более сложной и непредсказуемой, чем у предшественников; в 90-е годы стараниями AmRep на свет появились такие монстроузные гитарные жанры, как нойз-рок, о котором мы подробно рассказывали, и гранж. Под крылом Тома объединились не только музыканты, но и психоделические художники всех мастей, стараниями которых «Амфетаминовая рептилия» стала одним из главных американских контркультурных феноменов конца прошлого столетия. Сам Хазельмайер также не только занимался делами лейбла и играл в группе Halo Of Flies, но и прекрасно рисовал. Он лично оформил большинство выходивших на AmRep альбомов и сегодня известен, прежде всего, как художник и дизайнер. В конце мая состоялась премьера документального фильма о Томе и Amphetamine Reptile. Беседовал: Александр Бессмысленный — Как прошла премьера Color of Noise? Тебе понравился фильм? — А я его не смотрел. Было бы странно и некомфортно сидеть в помещении с кучей незнакомых людей и смотреть фильм о себе самом. Я все же не до такой степени нарцисс, ха.
— Фильм посвящен наследию AmRep. Какое значение оно имеет лично для тебя? — Обычно я слишком занят новыми проектами, чтобы всерьез думать о каком-то там наследии. Мне кажется, высказываться на эту тему должны другие люди. Их коллективный багаж разрозненных впечатлений и воспоминаний не менее важен, чем те действия или шаги, которые предпринял для его создания я. Ты можешь в одиночку построить пирамиду, которая будет больше пирамиды в Гизе, а потом через несколько дней наделать в штаны в прямом эфире центрального телевидения. Если после всего этого народ запомнил тебя как чувака, насравшего себе в штаны, значит, вот оно — твое наследие. И ты с этим ничего не поделаешь. — Русские панк-коллективы часто жалуются на невостребованность. Мол, андеграундная тусовка очень малочисленна, на концерты постоянно ходят лишь несколько десятков друзей. У тебя были схожие проблемы? Не из-за этого ли ты, переиграв в нескольких хардкор-группах, ушел в морскую пехоту? — Да, помимо меня в Миннеаполисе на первые хардкор-концерты ходило не больше 50 человек. И это несмотря на то, что мы застали таких монстров, как Black Flag и Discharge. Тем не менее, на таких малочисленных концертах мне всегда было гораздо комфортнее, чем на многотысячных шоу, которые впоследствии стали давать многие мои друзья-музыканты. На небольших концертах с аудиторией в 50 человек ты, скорее всего, сможешь с удовольствием перетереть примерно с 99% людей, которые находятся в зале. А на шоу, куда пришли тысячи человек, нормально поговорить тебе, скорее всего, удастся лишь с горсткой людей, и их будет гораздо меньше 50, ха-ха.  Кровавое лого AmRep — В российской армии людей прессуют, затачивают мозги на нужный лад и все такое. Довольно странно слышать, что у бывшего американского морпеха появилась идея основать панк-лейбл. Расскажи немного о своем военном прошлом. Тебя не бесила армейская дисциплина? — Я стал увлекаться хардкором гораздо раньше, чем пошел в армию. Служба у нас, конечно, бывает жесткой, но не до такой степени, как в России (по крайней мере, американские СМИ рассказывают о вашей армии в довольно мрачных тонах). Начнем с того, что военная служба в США — дело добровольное. У нас нет призыва и прочей обязаловки. Кроме того, тебя могут на раз вышвырнуть из армии. В мое время ты мог просто сказать начальству, что ты гей или принимаешь наркотики, и тебе тут же давали пинка под зад, ха-ха. Но армия была полной противоположностью мира, в котором вращались музыканты и художники. Так что для меня служба в армии была просто другой формой экстремальной разрядки. Наверное, примерно с тех же позиций на нее смотрели футуристы, ха. Я прекрасно отдавал себе отчет, куда иду, потому что мой старший брат тоже был морпехом. — Что же произошло в морской пехоте такого, что тебе пришла в голову мысль создать AmRep? — Военная служба тут не при чем. Скорее, она вдохновила меня на это в материальном плане. Я основал лейбл на скромное жалование морского пехотинца. — На издававшихся видеосборниках AmRep Dope, Guns and Destroying Your Video Deck клипы и концертные выступления групп с лейбла перемежаются репризами персонажа по имени Доктор Сфинктер, которого играл актер Рик Кронфельд. Как ты нашел этого человека? — Он вел передачу на одном из наших говняных общественных телеканалов. В Америке каждая кабельная сеть обязана предоставить вам бесплатный доступ к нескольким каналам. Обычно на них работают люди с большим прибабахом. Кронфельд был настоящим лучом гениальности в этом темном царстве, и я решил его разыскать.
— Можешь вспомнить какие-нибудь особенно дикие ситуации, возникавшие в ходе работе лейбла? — Для человека со стороны все эти истории будут звучать дико. Для нас же всевозможное безумие было чем-то совершенно естественным. — Говорят, однажды ты приставил пушку к голове Пола из Hammerhead и Vaz. Вроде как он до сих пор дуется на тебя за это. — Понимаете, просто размахивать пистолетом и приставлять его к чьему-то виску – это две разные вещи. Тогда я просто выпендривался со своим новым стволом, не стоило Полу принимать это близко к сердцу. Можно подумать, я отнял у него кошелек или еще что похуже! Некоторые люди очень ранимые, ха-ха. — Какой концерт, устроенный AmRep, впечатлил тебя больше других? — Ух, таких концертов было очень много. Нет ничего лучше, когда на каком-нибудь особенно экстремальном концерте тебе хочется одновременно разрыдаться и отпиздить всех мудаков в зале. Я долгое время жил только ради таких ощущений и этих прекрасных мгновений. Кстати, недавно я испытал нечто подобное на концерте Die Nerven в Германии. Это было пиздец как круто! — А были когда-нибудь на концертах проблемы с ментами или публикой, которая не врубалась? Драки, насилие, вот это все? — Большинство банд с AmRep родом со Среднего запада, и их не так-то просто сломать. Многие из них прекрасно знают, как постоять за себя в таких ситуациях. Кстати, это не пошло на пользу нашей репутации среди нежных интеллектуалов из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, ха-ха. — Некоторые группы с AmRep считаются чуть ли не родоначальниками гранжа. Как это произошло: лейбл сознательно искал какие-то новые музыкальные формы или они появились на свет сами собой? — Любое музыкальное направление обычно создается кучкой музыкантов, которые тусуются вместе и имеют общие интересы. Это можно сказать и злобном хардкоре, и о музыке в духе TheStooges, которая была реакцией на тогдашний мейнстрим. Гранж появился по абсолютно такой же схеме. Более того, это происходит не только в музыке, но и в сфере дизайна или визуального искусства. Наличие вот такого творческого котла и есть главное условие появления нового музыкального течения или жанра.   — Ты когда-нибудь хотел сделать AmRep частью шоу-бизнеса и заработать на нем денег? — Могу честно признаться, что это никогда не приходило мне в голову. Я, конечно, был бы обеими руками за то, чтобы деятельность лейбла принесла мне реальные деньги, но мне хватает ума понять: звуки, которые нравятся мне, никогда не смогут уложиться в рамки мейнстримового сознания, где крутится основное бабло. А я не могу впрягаться в музыку или искусство, в которое не верю. До сих пор мои вкусы не имеют ничего общего с мейнстримом. — Но, тем не менее, AmRep все же выстрелил. Как ты думаешь, почему именно он стал, возможно, самым знаковым панк-лейблом 1990-х? — Кто его знает. Когда на нас начали обращать внимание, мы поняли: музыку, которую мы продвигаем, мы продвигаем правильно. Каждый из нас рвал жопу ради общего дела, и это дало свой результат. Мы помогли раскрутиться некоторым группам, которым без нас, наверное, этого сделать бы не удалось. Так что слагаемые успеха в нашем случае – это вложенные усилия, общая эстетика AmRep и, конечно, потрясающие группы, с которыми мы работали. — Кстати, ты общаешься со своими бывшими коллегами по лейблу? — Я крепко дружу со многими из них, например, с Баззом из Melvins, Кевином из Cows, Пейджем из Helmet. Так или иначе, я поддерживаю связь с большинством музыкантов тех времен. — А кто-нибудь из твоих друзей ностальгирует по золотым временам AmRep? — Многие старые группы спрашивают меня, не хочу ли я все начать сначала. И это лестно, потому что показывает, что им нравилось то, как раньше была устроена работа лейбла. — И что ты им отвечаешь? Почему AmRep прекратили выпускать новый материал? — Мы выпускаем, но это не просто релизы, а, скорее, арт-объекты, которые печатаются ограниченным тиражом (например, серия кавер-семерок Melvins – прим. Sadwave). Музыка в них играет настолько же важную роль, насколько и оформление. Сейчас мы делаем основной упор на художественную составляющую объекта, а не на то, чтобы добиться международной славы и всемирной дистрибьюции. Это мы уже проходили, ха-ха. — Ты нарисовал обложки многих альбомов, выходивших на AmRep. Группы никогда этому не противились? Конфликтов не возникало? — Да всегда возникают конфликты, если в процесс вовлечено больше одного человека. Хотя у нас таких конфликтов было меньше, чем у рядового инди-лейбла. Как я уже говорил, AmRep очень сильно вкладывался в каждую группу, которую издавал. Большинство из нас лично общалось с подписанными на лейбл музыкантами. По моему опыту, большинство конфликтов возникают, когда работа лейбла строится по другим принципам. — Сегодня ты в первую очередь художник, а не музыкант. Музыка тебя больше не интересует? — Всю свою жизнь я старался сочетать рисование с музыкой. На создание дизайнов обложек и постеров я потратил столько же время, сколько на извлечение звуков из инструментов. Я до сих пор играю, правда, продвигаю свою музыку не так активно, как художественные работы. Кстати, вот клип на одну из последних песен с моим участием.
— Правда ли, что ты помог Husker Du и их лейблу Reflex в начале 1980-х? Какие у вас тогда были отношения? — Да, я помог Reflex с парой пластинок. В молодости Husker Du очень сильно на меня повлияли и оказали мне серьезную поддержку. Грант (экс-драммер HuskerDu – прим. Sadwave) до сих пор мой хороший друг. — У тебя в архивах остались какие-нибудь неизданные записи твоей группы Halo Of Flies? Не планируешь их выпустить? — У меня этих записей нет. В принципе, они где-то существуют, но не у меня. — Что ты можешь посоветовать вечно недовольным российским музыкантам и художникам? — Ребята, всем на вас насрать. Никто, кроме вас, не сможет сделать то, что вам надо. Поймите эти две вещи. Если такие перспективы вас пугают, бросайте это все нахуй. Если нет — то пошлите все к черту и начинайте работать. Может быть, вы заработаете признание и начнете собирать полные залы. А может, и нет. Но, в конце концов, настоящая радость заключается в том, чтобы что-то создавать и воплощать свои задумки в жизнь. Я достаточно стар и видел множество людей, которые засрали свои жизни, ожидая, когда придут другие и все за них сделают. По просьбе Sadwave музыкант московской нойз-рок-группы Jars Антон Образина рассказал о 7 знаковых альбомах, вышедших на Amphetamine Reptile records. Dope-Guns-‘N-Fucking In The Streets Volumes 4-7 (1990)Программный сборник лейбла, все лучшее под одной обложкой: Melvins, Unsane, Boss Hog, Helmet, Hammerhead и другие. Полнейшее ублюдство.
Как звучит Некоторые треки с этого сборника вызывают искренние сомнения в адекватности их авторов. Это что, шутки у них такие? Послушайте группу Jonestown – чуваки просто лупят по инструментам и делают вид, что это, мол, песня. Издевательство над слушателем, сомнительный юмор, извращенный блюз, кантри для умственно отсталых, и среди всего этого – Euthanasia от Melvins, которая с размаху пришибает тебя ко всем чертям, настолько тягуче и тяжело она звучит. Слушать все это – все равно, что тонуть в бетоне или в чане со смолой. А у вас на стройке бывали несчастные случаи? Чем интересно Если хочется составить хотя бы приблизительное представление о том, что из себя представляет нойз-рок, стоит начать именно с таких сборников. Для групп с «Dope-Guns…» умение не то что играть, а даже настраивать инструменты, кажется, было не обязательным. Трезвым такую музыку исполнять и, возможно, слушать противопоказано. Fetish 69 — Deep Scar Man Cows — CunningStunts (1992)Эталонный образец нойз-рока; звучание ритм-секции Cows стало стандартом для десятков представителей этого жанра.
Как звучит Музыкальный журналист Марк Приндл отпустил в адрес Cows фразу, разошедшуюся на цитаты: «Играть-то они, без сомнения, умеют, но почему-то не хотят настраивать себе инструменты». В целом, описание исчерпывающее. Поначалу шаблон рвет труба, солирующая в первой песне, но потом ей на смену приходят лишенный каких-либо мелодий гитарный шквал и грозно звучащая ритм-секция. Каким-то непостижимым образом из всего этого получаются крайне цепляющие песни, оседающие в голове с первого прослушивания. Чем интересно Практически любой оригинальный ход с этого альбома хотя бы раз был слизан более молодыми последователями Cows. Today is the Day — Supernova (1993)Дебютный альбом металлистов Today is the day, который считается самой агрессивной и тяжелой записью, выходившей на AmRep.
Как звучит Supernova — это почти час замороченного психопатического нарезалова, в котором то и дело возникают отрывки из какой-то рекламы или кино про космос. Правда, в данном случае он не пуст и холоден, а полон какой-то явно недружелюбной жизни. Такая музыка могла бы звучать в голове у человека, окончательно свихнувшегося от безделья, алкоголизма, шума из телевизора и тотальной бессмысленности существования. Это выход без скафандра в открытый космос загнивающей американской глубинки. Чем интересно Как и многие другие релизы Amphetamine Reptile Supernova — это экскурс на темную сторону американской мечты. Никто не может стать тем, кем хочет, все хорошее уже разобрали, единственный выход — разобраться со всем этим так, как это сделал чувак из «Хэллоуина». Chokebore – Motionless (1993)Дебютная пластинка одних из основоположников жанра сэдкор (он же слоукор).
Как звучит Википедия сообщает, что Лану, пардон, Дель Рэй называют голливудским сэдкором, ну приехали. В отличие от большинства представителей данного жанра, сонных минорных гитарных переборов на Motionless почти нет; этим оглушительным, сложным, но при этом запоминающимся поп-песням с успехом удается добиваться нужного результата и без них. И это уж точно не та музыка, под которую хочется лечь и умереть. Скорее, она пропитана светлой грустью. Тексты песен, впрочем, такого оптимизма не вселяют — одиночество, рефлексия, кровь и кишки. В общем, все как мы любим. Чем интересно Сформировавшаяся вокруг AmRep тусовка в глазах многих выглядит сборищем оголтелых и мерзких наркоманов, играющих неслушабельную музыку, которая может быть интересна только таким же, как они отщепенцам. Пластинки вроде Motionless с одного удара разбивают этот стереотип. Порой даже амфетаминовая рептилия надевает на себя человеческую маску. Melvins – Prick (1994)Возможно, самая необычная гитарная группа современности записала альбом в жанре «музыканты шутят».
Как звучит Среди одиннадцати треков, вошедших на эту пластинку, довольно сложно отыскать что-то, хотя бы отдаленно напоминающую песню (в традиционном смысле этого слова). Если же отбросить эти условности, простор для восприятия открывается огромный. Сальные, пошлые гитарные соло; невменяемое кантри, записанное, судя по всему, в метро; отрывок одного из концертов Melvins, в ходе которого публика скандирует название группы, а музыканты отвечают на это волной тревожного, нарастающего гула. Судя по всему, это звуки открывающей концерт композиции, однако засунута она, разумеется, куда-то в середину альбома. Наконец, вишенка на торте — трек Pure Digital Silence, чье звучание в точности соответствует названию. Чем интересно В 1994 году Melvins подписали контракт с мейджором Atlantic Records и начали вовсю выступать на фестивалях типа Lolapalooza вместе с, извините, Джином Симмонсом из KISS. «Prick» (переводится как «хуй», если кто не знает) – это откровенная насмешка над новообращенными фэнами группы, привлеченными хитами вроде Night Goat; это хорошо продуманный эксперимент, представляющий собой около часа полнейшей придури, сделанной спустя даже не рукава, а штаны. На AmRep этот альбом попал из-за того, что менеджеры Atlantic предсказуемо отказались его выпускать (представляю себе их лица во время прослушивания). Отменный плевок в сторону стадионного рока, в который с выходом Nevermind стремительно начали мутировать гранж и панк. Unsane — Scattered, Smothered & Covered (1995)35 минут яростной злобы от самой тяжелой группы во Вселенной, для прослушивания которой одного пива будет явно недостаточно.
Как звучит Так, будто для сочинения этих песен вместо музыкальных инструментов использовались мачете, а студия звукозаписи была оборудована не микшерными пультами, а ядерными кнопками всех доступных музыкантам стран. Я убежден, что все убийства, ограбления и наркосделки в мире должны происходить под Unsane. Прослушивание этого альбома требует основательной подготовки. Если ты не объебан чем-нибудь серьезным во время звучания Unsane, то можешь считаться стрейтэджером. Чем интересно Вообще говоря, ничем, если вам, конечно, не кажется интересной пьяная бычка у метро. Unsane пробирают на физическом уровне и делают это гораздо убедительней любой мускулистой хардкор-группы в стиле «у меня крутой принт на майке». Lowercase — All Destructive Urges… Seem So Perfect (1996)Дуэт гитариста и барабанщика, которые, вопреки названию выпускающего лейбла, явно предпочитают седативные препараты стимуляторам.
Как звучит Надрывная, но при этом медленная, холодная и неуютная музыка, которая идеально подошла бы для озвучивания пустой и сырой комнате в предназначенном под снос доме. Некто Пьеро Скаруффи очень метко описал музыку Lowercase, как совместный джем Bedhead и Jesus Lizard. От первых здесь — всепроникающая вселенская печаль, от вторых — больная атмосфера, летящая в голову бутылка и зажатый прищепкой хер. Чем интересно Lowercase стоит слушать хотя бы из исследовательских соображений; вот, оказывается, как плохо может быть людям. Их музыка вроде бы и не приносит облегчения, но помогает, растворившись в зудящей и тянущейся тоске, понять, что все это, в общем, обычное дело, а значит, возвращение к нормальной жизни — всего лишь вопрос времени.  Вконтакте
 Twitter
|
