У нас было много поводов написать про Green Day: выход нового альбома, скандал на фестивале iHeart, заявленный приезд группы в Москву. Мы смогли бы оседлать эту медиаволну, будь нам  хоть какое-то дело до этих сладеньких 40-летних мальчиков. Впрочем, у Аарона Кометбаса, наблюдавшего путь Green Day с самого начала, накопилось к ним гораздо больше претензий, чем у нас.

Познакомьтесь с Аароном Кометбасом — неутомимым ветераном американской панк-журналистики. Он начал выпускать свой фэнзин в 1982 году, на пару месяцев опередив выход первого номера Maximum Rocknroll —  по-прежнему живого динозавра мировой андеграундной прессы. Первые выпуски Cometbus представляли собой классический панк-зин с обзорами пластинок, интервью с группами и новостями из жизни музыкантов Беркли — родного города Аарона.

Впоследствии его стиль сильно изменился: последние номера Cometbus  — это отдельные повести, отчасти художественные, отчасти основанные на реальных событиях, свидетелем которых был Аарон. Иными словами, литература — помимо зинов, автор написал несколько небольших романов.

В начале 1990-х годов Аарон познакомился с никому не известными тогда Green Day и впоследствии дважды ездил с ними в туры в качестве дорожного менеджера. Прошли годы, и жизнь раскидала их в разные стороны — группа Билли Джо Армстронга прославилась на весь мир, известность же Аарона, все эти годы выпускавшего в среднем по несколько номеров своего зина в год,  едва ли вышла за пределы панк-андеграунда. Нетрудно предположить, что при таких разных судьбах поддерживать отношения с группой, в которой он на начальных этапах даже время от времени играл на барабанах, было для автора непросто.

Тем не менее, в 2010 году Green Day вновь предложили Аарону отправиться  с ними в тур. На этот раз по Азии. Последний на сегодняшний день 54-й номер «Кометбаса» посвящен этой поездке. Кстати, несмотря на то, что на обложке написано «в Китае с Green Day», до этой страны победившего социализма музыканты в тот раз так и не добрались.

Текст: Аарон Кометбас
Перевод: Максим Подпольщик

Как ведут себя друзья, которые выросли вместе, но потом пошли совершенно разными путями? Могут ли они по-прежнему общаться и путешествовать вместе, несмотря на все различия? Такие мысли занимали меня, когда я поднимался на борт самолета, летевшего в Таиланд. Впервые в жизни у меня были места в первом классе.

С тех пор, как я последний раз ездил в тур с Green Day, прошло почти 20 лет. И надо сказать,  с того времени многое изменилось. Раньше я был их единственным дорожным менеджером, в худшем случае, одним из двух.

Сейчас же они путешествуют в сопровождении телохранителей, поваров, стилиста и специалиста по пиротехнике. В этот азиатский тур с ними отправилась команда из 70 человек – и это еще укороченный вариант, обычно их двести. Среди них не было ни одного дорожного менеджера, в традиционном смысле этого слова. Сборка аппарата и продажа футболок были доверены профессионалам, большинство из которых музыканты даже в глаза не видели.

Разумеется, Green Day сильно изменились с тех пор, как они были никому не известной панк-группой и путешествовали на старом форде эконолайн. Они превратились во что-то настолько большое и странное, что это не укладывалось у меня в голове. Я, конечно, тоже изменился, но не так явно. В глазах стюардесс я по-прежнему выглядел стереотипным роуди, вечно небритым, взъерошенным, с прыщами и наскоро зашитым рюкзаком, набитым грязными носками. Я без конца бубнил себе под нос одну и ту же мантру: «Никого не осуждай, не будь снобом, не лицемерь. Просто плыви по течению и получай удовольствие от поездки. Никого не осуждай, не будь снобом, не…»

Все это мне приходилось делать, потому что, как вы видите, я не сильно изменился. Не достаточно. Я должен был быть хорошим гостем — тем, кто устраняет напряжение, а не создает его. Я мог бы сделать карьеру на поиске различий между своей жизнью и чужими (как правило, эти сравнения оказывались не в мою пользу).

Со стороны Green Day было очень великодушно впустить меня в свой мир на две недели, ведь они помнили, что мы не всегда находили общий язык.

Более того, они не просто предложили мне поехать с ними, но настояли на этом. Майк сказал, что если я поеду с ними в тур, то обязательно должен буду написать об этом.

Я подумал о других своих старых друзьях. Кто из них впустил бы меня в свой мир хотя бы на ночь? Порой они приглашали меня к себе на ужин, однако обычно мы ели где-нибудь вне дома. Если я приезжал из другого города, мне разрешалось переночевать у них на диване, хотя в большинстве случаев было гораздо проще и удобней остановиться у кого-нибудь еще.

У моих старых друзей были новые семьи и новые жизни. Невозможно избежать трений, когда попадаешь в, казалось бы, давно знакомую обстановку, на которую раньше смотрел под другим углом.

Вы не представляете, с каким количеством ревнивых мужей и жен мне пришлось столкнуться, сколько пришлось перевидать капризных детей, обиженных на то, что внимание, которое обычно уделялось им, перекинулось на какого-то незнакомца.

Моя личная жизнь тоже довольно сильно изменилась. Порой она имеет мало общего с моим прошлым «я» и со стороны, наверное, выглядит далеко не идеальной.

Старые напряги, недопонимания, ревность, прочие подводные камни – все эти вещи присутствовали в наших отношениях с Green Day. Во главе этого списка стояли их слава и успех, которые перевернули все с ног на голову.

Аарон Кометбас в своей «пещере»

Несмотря на все это, они приоткрыли мне дверь в свой мир не на одну ночь, а на целых две недели. Старая дружба – вещь хрупкая и ценная, но не стоит хранить ее в музее -казалось, хотели сказать они. Ребята оплатили мне дорогу – в противном случае, я бы не смог позволить себе билет во вселенную Green Day.

Забавно: лишь взойдя на борт самолета, я понял, что они были не единственными, кто ставил себя в тот момент под удар. Я должен был привыкнуть к постоянному вторжению в мою личную жизнь. Мне пришлось держать ухо востро, как и всем остальным.

Вдруг чей-то голос прервал мои размышления. Это был Майк. Он стоял рядом со мной.

«Я учуял аромат мыла», — сказал он и зажал пальцами нос.

«Аарон, да ты изменился!», — произнес, кажется, Тре. Впрочем, последовавшее за данной репликой громкое и радостное ржание выдало шутника с головой.

Ритм-секция Green Day вела себя вне сцены гораздо громче, чем на ней. Их появление на борту заставило всех пассажиров отвлечься от своих дел и начать вертеть головами.

В своей китайской пижаме Майк походил на привратника Букингемского дворца или на одного из членов Клуба Одиноких Сердец Сержанта Пеппера. На Тре был теплый розовый спортивный костюм, который был велик ему на несколько размеров. Ребята оделись с максимальным комфортом, подготовившись к долгому ночному перелету. На ногах у каждого были пушистые тапочки, за ушами болтались мягкие подушечки для глаз.

Я подумал, что в этом путешествии я вряд ли буду тем, на кого все будут пялиться.

Билли, третий музыкант группы, всегда был самым тихим участником Green Day – это выражалось и в его поведении, и во внешнем виде. Несмотря на то, что он сидел прямо передо мной, я практически не замечал этого спящего бандита. Если не считать расческу, торчавшую у него из заднего кармана, его вкус к одежде не изменился с шестого класса. Билли по-прежнему одевался в стиле своей латиносской уличной банды из его родного города. Они назвали себя «Латинский Квартал Сахарного Города»  — в честь единственного местного завода.

Когда слава, наконец, свалилась на Green Day, первое, что сделал Билли – это купил себе мотоцикл лоурайдер с мягким рулем. Только после этого он задумался об особняке.

Что ж, добро пожаловать в сложный и противоречивый мир, в котором я был гостем. К моему удивлению, Майк и Тре стремглав бросились туда, где сидел Билли, и плюхнулись рядом с ним. Одно дело –  играть в успешной группе и по-прежнему общаться между собой – согласитесь, это большая редкость – и совсем другое – стремиться сесть рядом друг с другом, особенно, зная, что впереди вас ждет долгий и утомительный полет.

Они были похожи не на рок-звезд, а на влюбленных, отправившихся в долгожданный отпуск, или на котят в картонной коробке, которых хозяин вот-вот собирался раздать прохожим.

Я уткнулся взглядом в спинки кресел, где сидели Green Day,  и мне показалось, будто я вновь лежу «люльке» их старого вэна. Было видно невооруженным взглядом, что сейчас отношения между парнями были теплее, чем когда бы то ни было.

Меня настигло странное чувство: я поражался не столько тому, как сильно все изменилось, сколько тому, насколько все осталось по-прежнему.

С одной стороны, впечатления от полета первым классом сильно отличались от тех, что ты получал, внезапно проснувшись посреди поля в пригороде Филадельфии с приставленным к виску пистолетом (так проходил первый тур Green Day). С другой – ощущение нелепости и сюрреализма происходящего, а также захватывающее чувство опасности не отпускали нас, как и прежде. Разница заключалась в том, что сейчас убить нас хотели не копы, а дежурившие в аэропорту психованные фанаты. Последний раз полицейский остановил нас с Билли только затем, чтобы попросить автограф.

Эх.

Да, одновременно изменилось все и ничего. Билли остался все тем же подростком, который за секунду мог превратиться из страшно милого и общительного в замкнутого и угрюмого. Тре и Майк были все такими же чокнутыми, постоянно соревнующимися между собой ребятами, которые всегда стремятся быть в центре внимания.

Когда-то они смотрели на меня как на мудрого старшего товарища, теперь же, во время нашего третьего тура, я, должно быть, походил со стороны на сварливую бабку. Это было неизбежно; в конце концов, путешествовать с тем, кто всегда прав, было непросто.

Интересно, где были бы Green Day сегодня, последуй они тогда моему совету? Наверное, работали бы посудомойщиками. И были бы несчастны, как и большинство наших старых друзей.

Да уж, кто бы мог подумать, что все обернется именно так. Подписаться на мейджор-лейбл было глупым поступком, однако в итоге оказалось, что это было чуть ли не самое важное решение в их жизни. Я же теперь пожинал плоды того самого шага, который я сильнее всех умолял их НЕ делать. Их демонизировали, высмеивали и в итоге изгнали из сцены, я же наслаждался своим моральным превосходством и ничем не рисковал.

Теперь же, 20 лет спустя, когда горизонт расчистился, я выполз из своей пещеры и отправился в аэропорт. После двадцати лет одних бутербродов я был голоден как черт!

Сперва я жадно проглотил целого тушеного лосося с морковкой, капустой и карамельным луком. Затем я заказал мороженое, эспрессо и коньяк. Как выяснилось, все это было лишь закуской.

«Вот обеденное меню», — сказала стюардесса, раздававшая теплые полотенца.

Неужели и вправду можно заказать и то, и то? Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Не поймите меня неправильно – в работе посудомойщика нет ничего плохого. Взять, к примеру, моего соседа. Это самый счастливый человек из тех, кого я знаю, и он работает на кухне. Он моет тарелки восемь часов кряду, потом идет домой и прочитывает какую-нибудь книгу от корки до корки. У него всегда хорошее настроение, его мечта сбылась, потому что это именно то, чего он хочет от жизни – ни больше, ни меньше.

Плейлист азиатского тура Green Day

Но ребята из Green Day были другими. У них был особый талант и острая нужда поделиться им с окружающими. Раньше Майку приходилось топить свою безудержную энергию в рыбьих кишках, работая потрошителем за копейки, а мать Билли постоянно заставляла сына убирать листья во дворе. До тех пор, пока на земле не оставалось ни единого листика, она не позволяла его группе репетировать у них в гостиной. Я хорошо помню эти долгие часы ожидания. Так что нет никаких сомнений – увязнув в бесперспективной работе, они растеряли бы всю свою страсть, которая, перегнив, превратилась бы в горечь и раздражительность.

Я подумал о наших общих друзьях, которые были блестящими художниками, писателям и музыкантами. Я никогда не сомневался, что все они станут знаменитыми. Каждый в своей области. Вместо этого, они выдохлись. То ли из-за недостатка успеха, то ли из-за нехватки веры в себя. А возможно, и от того, и от другого. Впрочем, меня удручало вовсе не то, что им не досталось славы. Мне было очень горько, что эти люди полностью капитулировали как творческие личности.

В отличие от них, Green Day не просто полностью реализовали свой потенциал, им удалось прыгнуть выше головы. Преодолев все трудности, они отказались останавливаться. Ребята становились все лучше и лучше не вопреки окружавшей их реальности, а благодаря ей. Быть может, именно поэтому они по-прежнему отлично ладили друг с другом: никто другой не смог бы понять, через что им пришлось пройти.

Green Day поставили на карту все, сказав себе: «Пан или пропал», и выиграли. Эту историю знают все. Но, как это часто бывает во время принятия подобных судьбоносных решений, им пришлось заплатить за это высокую цену: их жизни были выдернуты с корнем из прежней благодатной почвы. Даже спустя десятилетия они, казалось, по-прежнему были обижены на панк-сцену за то, что она от них отказалась.

А что же сама сцена? Ей так и не удалось зализать раны и стать прежней, как бы сильно мы ни убеждали себя в обратном. Она ушла так глубоко в подполье, что порой мы чувствовали себя страусами с наглухо зарытыми в песок головами.

Я был на больших концертах Green Day и видел, как лица их фанатов светились чистым счастьем. Я и сам испытывал схожие чувства. После этого вопросы о мейджор-лейблах и панк-табу становились скучными и бессмысленными. Радость от концерта окупала весь хайп вокруг группы, высокие цены на билеты, и отчуждение – непременные составляющие большого рок-шоу. А это очень и очень немало. Если зрители покидают концерт счастливыми и довольными, им не нужна никакая альтернатива или андеграунд.

С DIY-мероприятий, на которых я собаку съел, люди часто уходили еще более одинокими и потерянными, чем они были до того, как туда попали. Этот контраст невозможно было не замечать.

Но насколько счастливы были сами музыканты? Дал ли им успех того, что они хотели? Однозначно ответить на этот вопрос было сложно.

Да, жизнь ребят из Green Day отличалась от моей, ну, и что с того? Я больше не лез из кожи вон, стараясь убедить всех думать и жить в точности, как я. В принципе, я был рад, что мы такие разные. Я благодарил судьбу за то, что мы выбрали разные жизненные пути, и наши дороги разошлись.

«Вот, для чего нужны друзья», — думал я, начав клевать носом.

«Они открывают нам окна в миры, которые нам никогда не довелось бы увидеть самим. «Мы можем ступить на дороги, которые мы не выбирали».

2

Специально для этой поездки я купил фотоаппарат — дешевую мыльницу с автофокусом. К сожалению, получившиеся снимки оказались полным дерьмом. Будь я должным образом оснащен, вы бы увидели следующее.

Фотография первая: Green Day и их команда идут по гигантскому торговому центру в сопровождении десятка телохранителей и тайских полицейских.

«Раньше Бангкок не был так похож на супермаркет», — грустно заметил Билли. Вот так нас встретила столица Таиланда. Это было несколько досадно, но мало чем отличалось от других моих поездок, когда самопровозглашенный посол вызывался показать туристам достопримечательности.

Разница между этим туром и предыдущими заключалась в том, что прохожие не сторонились нас, а внезапно проявляли к гостям симпатию и старались влиться в нашу компанию. Они пристраивались рядом и начинали болтать со мной, словно мы были старыми друзьями. Вскоре, впрочем, незваных попутчиков замечали секьюрити и отпихивали их подальше как назойливых мух. Это сбивало меня с толку, потому что я очень хотел пообщаться с местными, но от этих приставучих фанатов Green Day у меня бежали мурашки по коже.

Аарон в составе Pinhead Gunpowder — сайд-проекта вокалиста Green Day. Билли Джо крайний справа.

Казалось, они не воспринимали участников группы как живых людей. В их поведении было что-то от религиозных фанатиков. Я мог отчетливо представить, как один из них достает пистолет.

Я не знал, что делать. Инстинктивно стремясь защитить своих друзей, я понимал, что эту работу лучше предоставить телохранителям. Стоит ударить одного надоедливого фаната, и Green Day будут иметь дело с судебным иском на миллион долларов.

Кроме того, будучи одновременно роуди и другом, я должен был мыслить нестандартно. Так, я предложил вместо торгового центра осмотреть такие местные достопримечательности как крышу здания или на худой конец парковку. Охранники смотрели на меня как на безумца.  Кто из нас не понимал Green Day: они или я?

Фото номер два: Green Day в тук-туке – это такие трехколесные тайские такси, похожие на на чуть более вжимистые и очень ярко раскрашенные гольф-карты.

В этом туре группу сопровождали два британских фотографа, работавших над глянцевым фотоальбомом Green Day. Это была одна из многих дурацких идей, пришедших им в головы. Набившиеся в машину музыканты напоминали карнавальных клоунов или одну из сцен фильма «Вечер трудного дня». С помощью британцев группа должна была стать еще более удобоваримой для широких масс: до смешного глупой, похожей на кучку Джеймсов Динов, у которых разом случился запор.

Фу. Настоящие Green Day были куда более неоднозначные и интересные. Бриташки мне сразу не понравились. Они фотографировали безруких нищих, не спрашивая у них разрешения и не кидая ничего в протянутые ими чашки. Кроме того, они говорили слишком много и чересчур громко.

На третьей фотографии как раз запечатлены эти поданные королевы, жестикулирующие так яростно, будто они что-то себе прищемили. Именно в тот момент водитель их тук-тука пропустил поворот и укатил куда-то в сторону заката.

Четвертый снимок: трое гигантских телохранителей без шеи и парочка монструозных тайских ментов мечутся в панике —  их тук-тук попал в затяжную пробку, а автомобиль с группой скрылся в неизвестном направлении.

На пятой фотке я лежу на коленях у Green Day, прыгнув прямо в окно их тук-тука из машины, на которой ехали мы с их дорожным менеджером Биллом Шнейдером. Водитель, подстегиваемый Тре, вилял из стороны в сторону, в результате чего мы чуть не перевернулись. Машина заглохла, но Шнейдер, предприимчивый, как и всегда, взял инициативу в свои руки, ухитрившись починить двигатель с помощью какой-то штуки, по смесь похожей на смесь арахисового масла и жевательной резинки. Со свойственной ему хитростью он ушел от ответа, когда я попытался выпытать у него формулу.

Вскоре мы уже вновь ощущали землю под ногами, но было поздно: фотографы и охранники нас настигли. Десять глаз и две шеи готовы были стереть меня в порошок за то, что я встал у них на пути. Что ж, я все понял. Самым простым способом ужиться с ними, было слиться с окружающим пейзажем, а еще лучше – вообще исчезнуть. У меня до сих пор не было возможности поболтать с Билли, Майком и Тре, но я знал, что впереди у нас будет  для этого полно времени. В то же время я не хотел давить на них. Поэтому когда у меня появился шанс отделиться от группы и самостоятельно прогуляться по Бангкоку, я не преминул им воспользоваться.

Сначала я присматривался к городу, стараясь держаться больших магистралей, чтобы не потеряться. Я жадно смотрел на палатки с едой. Она выглядела невероятно соблазнительно, но я всякий раз заставлял себя проходить мимо, помня об ужасах, которые понарассказывала мне одна знакомая медсестра. На нее порой нападала ипохондрия.

Вскоре, не выдержав, я зажмурился и с головой окунулся в мир тайского фастфуда. Я перепробовал всю еду, которую только смог идентифицировать. Самая вкусная оказалась в тележках, припаркованных у гноящихся вонючих каналов, а также в ларьках, что стояли на груде булыжников, похожих на кучу мусора. Носком ботинка я отпихнул крыс, слетевшихся обнюхать мои ноги. Они зло зыркнули на меня и резво отпрянули, поспешив утолить жажду в ближайшей луже мочи. Если бы я только знал, что в этой поездке мне следует опасаться гриппа, который схватит не только меня, но и всю нашу команду!

Я быстро влился в царившую вокруг кутерьму, протискиваясь сквозь узкие проходы между домами и уворачиваясь от людей, скорчившихся на своих мотоциклах. Всякий раз, когда та или иная улочка вдруг плавно переходила в столовую жилого дома, я жутко извинялся перед сидевшей там семьей сикхов. Я понял, что переулки здесь служили не для того, чтобы люди могли срезать путь от одной улицы до другой.

Прогуливаясь вместе с Green Day и их телохранителями, было невозможно не создать вокруг себя шума. Поэтому мне нравилось шататься одному: я чувствовал себя невидимым. Думаю, впрочем, что ни за что бы не испытал такого чувства, путешествуй я по Таиланду в одиночку.

Ощущение неловкости от пребывания в тени Билли и компании как ни странно меня раскрепостило: мне было на удивление спокойно находиться одному в незнакомой стране. Я трепетал от множества новых видов и звуков, но как бы ни пьянила меня Азия, она все равно была мне гораздо ближе, чем мир, в котором жили Green Day.

В Таиланде я чувствовал себя почти как дома. Это стало для меня приятным сюрпризом, так как во время предыдущих зарубежных поездок, мне было сильно не по себе. В Европе культурные различия и невозможность нормально общаться втягивали меня в неприятные и, порой, даже опасные ситуации. В итоге, я практически завязал с зарубежными поездками.

Я предполагал, что в неевропейских странах отчуждение будет ощущаться еще острее, чем в странах Запада, однако после замечательного прошлогоднего путешествия в Стамбул я изменил свое мнение. Возможно, дело было не во мне, а в самой Европе, постоянно напоминавшей мне, что я чужак.

В Бангкоке же ни один встречный не пытался обидеть меня и не вел себя так, будто я ненароком задел его. Единственная реакция, с которой я сталкивался, было легкое любопытство, но чаще всего люди просто не обращали на меня внимания. По сравнению с Азией, Европа казалась угнетающе ксенофобской.

Возможно, впервые за все время путешествий я не пытался в отчаянии найти безопасное место, где можно было бы спокойно отдохнуть или надежно припрятать вещи; так жить было гораздо проще, потому что во время предыдущих поездок я непременно рыскал в поисках  убежища. Это высасывало все соки.

Еще радовал тот факт, что в Таиланде мне не нужно было ни с кем общаться, преодолевая культурный и языковой барьеры. Несмотря на то, что общение – одно из главных удовольствий, которое можно получить в путешествии, я был рад хоть раз отказаться от этого испытания.

Знакомиться со случайными людьми в незнакомых городах – это не самый лучший способ завести друзей, поверьте мне. Двадцать два года я путешествовал по США, а однажды даже обошел всю страну пешком от побережья до побережья. За все это время мне удалось подружиться всего с одним человеком. Это была девушка, которая провела со мной день в Омахе.

Как ни странно,  у меня получилось не потеряться в Бангкоке, хотя на моей туристической карте были отмечены только те места, которых стоило сторониться. Бедные кварталы красовались на ней пустыми квадратами, словно кто-то хотел выдать желаемое за действительное, мечтая, чтобы этих мест не существовало вовсе.

Когда я спросил в гостинице, как лучше добраться до одного их этих «пробелов», служащие отеля сделали все, чтобы отговорить меня от этой затеи. Они даже позвали для этого коллегу, лучше них знавшую английский. Та заговорила со мной как с провинившимся ребенком.

«Не садитесь в водное такси, ни при каких обстоятельствах», — проворчала женщина.

«Очень опасно. Страшные болезни в воде, сэр. Подождите здесь, мы вызовем вам машину. Никуда не уходите».

Пришло время для шестой фотографии. Будь она сделана качественно, вы бы увидели на ней узкую хрупкую лодку, под завязку набитую пассажирами. На одном из них был традиционный тайский костюм извозчика. Он помогал держать гигантский брезентовый экран, служивший для того, чтобы гнойная малярийная вода не разлеталась брызгами по всему борту.

К тому моменту, как лодка сделала круг вокруг города, я весь вымок, но палящее солнце медленно, но верно высушивало мою изъеденную бактериями одежду. В конце концов, подумал я, какой прок от незнания местных правил, если нельзя, прикрываясь этим, нарушить несколько правил?

Не доезжая полквартала до остановки водного такси, я услышал приближение чьих-то пластиковых сандалий, ожесточенно клацавших по асфальту. К счастью, это был не капитан корабля, намеревавшийся оштрафовать меня за отсутствие проездного, а пожилая женщина, которая подсказала, где находится ближайший торговый район.

«Йоу», — крикнула она, — «Перейди дорогу».

Моя миссия – поиск хороших книжных магазинов – потерпела полный провал. Вместо этого мне удалось встретиться со своими спутниками, у которых в этой части города была своя миссия.

Они переминались с ноги на ногу, стоя на углу оживленной улицы, на удивление здорово гармонируя с окружающей средой для участников рок-группы с постеров из молодежных журналов.

Афиша азиатаского тура Green Day. Неожиданная подпись, правда?

Музыканты Green Day и их телохранители кутались в пижамы, которые выглядели еще глупее тех, что носили в самолете Тре и Майк. Буддистские монахи из храма, где они только что были, заставили всех купить такие, чтобы вид хоть чуть-чуть оголенных рук и ног не оскорблял память Будды.

Я в своем мокром костюме Халка вновь не вписывался в компанию. Как бы то ни было, оказалось, что я прибыл как раз вовремя: намечался еще один круиз, на этот раз туристический – по самым живописным каналам Бангкока.

Для фотографов это была еще одна возможность запечатлеть кусок «местного колорита». Группу посадили в гондолу, телохранители выстроились на носу корабля, словно викинги, внимающие каждому слову своего вождя. Менеджеры, еще один фотограф и стилист сели в другую лодку, я устроился на перилах сзади.

Я настолько привык делать все по-своему, что начал волноваться, получится ли у меня следовать чужому плану. В тот момент я ощущал себя нахлебником, это была странное, но не сказать, что неприятное чувство. Я наслаждался уникальной возможностью просто плыть по течению и ни о чем не беспокоиться. DIY – отличная штука, если она не значит «делай все в одиночку».

Все это напомнило мне об Эле, первом барабанщике Green Day. Именно он попросил меня поработать их дорожным менеджером в 1990 году, не подозревая о том, что я пробуду с группой гораздо дольше, чем он. Получилось так, что он оказался слабым звеном. Я мог бы пойти его дорогой, но сделал иной выбор. Таких случаев в моей жизни было множество.

Эл навсегда связал мою жизнь с Green Day, поэтому, я считаю, мой рассказ о том, почему и как сильно изменились наши жизни, стоит начать именно с него. Чтобы понять тот странный мир, в котором я очутился, следовало вспомнить, как все начиналось, и кем мы были в то время.

Наша лодка скользила по каналам Бангкока, и я подумал об Эле. Перед тем, как отправиться в первый тур с Green Day, лодочные походы были нашим с ним главным приключением. Каждые выходные Эл брал меня в поход на своем каноэ, во время которого мы заплывали в такие места, где в нас стреляла, пытаясь остановить, береговая охрана. Тем не менее, там было потрясающе красиво и по-нездешнему безмятежно.

Всякий раз, услышав приближение патрулировавших доки властей, мы с Элом падали на дно нашей лодки и замирали, стараясь не дышать. Это было непросто, так как грязные сталактиты с силой разбивались о наши лица. Потом мы из последних сил гребли к отрытой воде и часами обсуждали девчонок.

Так проходили наши с Элом воскресенья. Это была замечательная традиция и, как оказалась, хорошая подготовка к тому, что позднее произошло в туре. Интересно, сохранилось ли у него то каноэ. Спорю, что да — Эл никогда ничего не выбрасывал. Пачка невскрытых писем, которые он отправлял своей первой группе, не стала исключением из этого правила.

Эл всегда был горяч и беспощаден к другим людям, однако к себе он присматривался куда менее внимательно. Вспоминая об этом, я обнаруживаю в себе многие позаимствованные у него качества, что, вероятно, делает меня не таким уже приятным и заслуживающим сочувствия персонажем.

Интересно, чтобы бы он сказал, глядя на меня сейчас? Был бы он разочарован?

«Ты по-прежнему тусуешься с этими ребятами?», — спросил он, когда эта тема последний раз всплывала в нашем с ним разговоре. Пока мы плыли, я решил написать ему письмо.

«Дорогой Эл», — начал я.

«Мы  с твоими старыми друзьями по группе катаемся на рассохшихся лодках по каналам в Таиланде. Это довольно весело, думаю, тебе бы понравилось».

«Хочешь верь, хочешь – нет, но я снова отправился с ними в тур. Они живут довольно странной жизнью, но это отдельная история. Каждый день они едут в новое место. Это не дает заскучать, у нас всегда есть, что обсудить. Не могу сказать, что мне нравятся все места или люди, встречающиеся нам на пути, но я определенно в восторге от целеустремленности ребят из Green Day. Помнишь, какими вялыми и безынициативными они были? Теперь они не могут перестать работать. Мне нравится, что они преодолевают все новые и новые трудности, и делают это вместе. С моей точки зрения, это и есть успех. Против такого мы никогда не выступали. Или я неправ?»

«Помнишь те времена, когда наши дороги начали расходиться? Не только мы с тобой отдалились друг от друга, но и многие наши близкие друзья. Сейчас мы видимся раз в пять лет на депрессивных вечеринках, где все выглядят плохо и говорят о своих работах. Раньше мы обсуждали фэнзины и группы. С этими ребятами мы по-прежнему об этом трещим. Не знаю, хорошо это или плохо, но к настоящему моменту они стали нашей работой. Впрочем, кажется, мы всегда осуждали и такие вещи тоже: совмещение таланта и денег. В принципе, в этом есть смысл. Хотя должен заметить, что работа Green Day открыла для них новые миры и позволила мне вновь к ним присоединиться. О твоей работе я такого сказать не могу».

«Да, я все еще тусуюсь с «теми ребятами». Они звонят мне всякий раз, как оказываются поблизости. Было время, когда мы не общались, однако в последнее время нам есть, о чем поболтать. Когда твоя жизнь не стоит на месте, ты чаще находишь время позвонить и восстановить дружеские отношения – не приходится ждать, пока кто-нибудь умрет. Хотя время, конечно, не повернуть вспять. Сейчас я не могу найти повод, чтобы позвонить тебе. Последний раз ты приглашал меня в гости на свою свадьбу. Это было семнадцать лет назад. Как бы ни оценивать этот факт, я должен признаться тебе, что был плохим шафером. Я был слишком молод. Мы оба были слишком молоды. Помнишь, твоя мама отвезла нас на свадьбуДа, жизнь ребят из Green Day отличалась от моей, ну, и что с того? Я больше не лез из кожи вон, стараясь убедить всех думать и жить в точности, как я. В принципе, я был рад, что мы такие разные. Я благодарил судьбу за то, что мы выбрали разные жизненные пути, и наши дороги разошлись./pp?»

«Когда в последний раз мы с тобой катались на лодке или ты собирал на борту своих старых друзей? Того, что я тебе рассказал почти достаточно, чтобы ты понял – эти ребята чего-то стоят, Эл. Я знаю, ты сделал все, чтобы отстраниться от Green Day. Ты даже не обналичиваешь чеки с авторскими отчислениями за альбомы, на которых играл. Не знаю, доблесть это или глупость, но я тебя понимаю. Ты не хочешь иметь к этому вообще никакого отношения».

«Но подумай о тех наших старых друзьях, кому не удалось воплотить свои мечты в жизнь. О тех, кто не добился успеха, что бы это слово для них ни значило. О тех, кто очерствел и протух. Для меня они гораздо хуже ребят, которых обвиняют в «продажности», в том числе потому, что на первых никто не злится. Почему-то я никогда не слышал, чтобы их называли конформистами. При этом, в отличие от Green Day, они выдохлись, перестав делать что-либо интересное»

«Наши отношения было гораздо проще поддерживать, когда были новые пластинки, журналы, успех или горечь, которыми можно было поделиться. Тре недавно вернулся с Кубы, где он упражнялся в игре на барабанах. Оттуда он привез  несколько отличных историй. Ты можешь вспомнить, когда мы с тобой последний раз разучивали новые ритмы?»

«Я отправился в это путешествие, чтобы на своей шкуре ощутить разницу в дорогах, которые каждый из нас выбрал. Я знаю, что ты доволен своей жизнью. Я тоже не жалуюсь. Мой путь большей частью тих и в каком-то смысле литературен. Вот почему я рад находиться здесь — сидеть, сняв футболку, пропитываться солнечными лучами и разглядывать проплывающие мимо дома на ходулях. Да, это ленивая туристическая поездка, а не Воскресенье-с-Элом, но мне нравится».

«С нами только что поравнялся маленький катер, за штурвалом которого  стоит тайский транссексуал. На борту судна, пошатываясь, выставлены бутылки, разнообразию которых позавидует любой винный магазин. Помнишь Билла Шнейдера? Он работает дорожным менеджером Green Day. Занял мою старую должность, ха! Билл только что купил два холодных пива и протянул одно мне. Твое здоровье, Эл!».

Продолжение следует.

P.S. Дружеский пиар: книги Аарона Кометбаса можно приобрести у наших друзей из Chaosbooks.

Вконтакте Twitter