|
Как бы мы ни любили панк, стоит признать, что первородного угара в нем уже давно не наблюдается. Но к счастью, есть еще территории, где можно самозабвенно орать, мять Аркашку и кидаться какашками. Кирилл Бондарев рассказал о трех нойз-проектах, чьи экстремальные шоу не уступали даже выступлениям его любимого Джи Джи Аллина.
Текст: Кирилл Бондарев Когда-то Константин Гоша из московской сладж-группы «Собутыльники Христа» написал отличную книгу «Реально Сальные Стишки». Сала там и вправду хватало: лирический герой Константина постоянно кого-то стращал, размахивая колбасками кала и угрожая привести «омуденного негра». Нойзеры, о которых пойдет речь, резонируют с этой книжкой если не на 100, то уж точно на 99 %. Просто им, как и Сальному Гоше, действительно на все насрать. В буквальном смысле этого слова.
СОРТИРНЫЙ ЮМОР ZWEIZZМой покойный дедушка любил передачи из серии «Магазин на диване». В конце 1990-х их ролики уже не были в новинку, но и своего гипнотического эффекта они еще не растеряли. Особенно дедушке нравилась реклама тренажера, в которой, по всем канонам НЛП, 25 минут кряду показывали вибрирующую жопу. «Век бы смотрел», — признавался он. Едва ли посетители парижского гига группы Ulver в 2011 году могли расписаться в аналогичных чувствах. Тогда норвежские экспериментаторы презентовали пластинку Wars Of Roses, самый мейнстримовый альбом в их поликультурной коллекции. Каково же было изумление публики, когда вместо вокалиста Гарма и компании на сцене обнаружился бородатый толстячок, напоминавший спившегося хоббита. Восседая на стульчике, он задумчиво глядел на стоявший перед ним унитаз. «Может, это сантехник группы?», — пробежал шепот по залу. Тем временем хоббит встал и ловко нырнул в унитаз головой. Над сценой воссияло его пухлое лицо, проецируемое на экран камерой, встроенной в фаянсовое жерло. И тут он заорал. Без всякого гроула, шрайка и прочей хуйни: он орал, как может орать только бородатый мужик, засунувший голову в унитаз. Однако худшее было впереди. Наоравшись, хоббит снял штаны, плюхнулся на белый трон и вдохновенно загудел в непонятно откуда взявшийся рог. И весь сет, покуда он давил из рога дрон гидроцефала, экран, как у Рембо, венчала ануса погасшая звезда…
А теперь представьте, что таким образом Свен Эгиль Хатлевик — он же Zweizz — «разогревал» Ulver на протяжение всего тура. То есть, если пересчитать на пальцах, унитазный хоббит дал около 16 концертов! Надо ли говорить, как реагировали металхэды на его перфомансы? «Думаю, в лучшем случае 5 % аудитории нравилось то, что я делаю, — гордо улыбается Свен. — Иногда мне казалось, что буквально каждый человек из толпы меня ненавидит. Довольно странное чувство, зато охуенно мощное! Я почти физически ощущал досаду этих людей, проклинавших себя за потраченные деньги. Черт, возможно, это были мои лучшие концерты!»
Главный вопрос, который хочется задать Свену страшным шепотом: «ЗАЧЕМ?». «Большинству нойз-гигов, на которых я бывал, не хватало шоу. Человек с лэптопом – это же скука! – объясняет музыкант. – Вот я и решил включить в свои перфомансы элементы шоу-бизнеса. Ведь, по большому счету, зачем нужны гиги? Для пиара собственной продукции. Так отчего бы не поэкспериментировать, сделав рекламу уродливей, чем сам продукт – вопреки всем правилам коммерции?». Разумеется, мистер Хатлевик валяет лысого, потому как чистокровный нойз и коммерция – понятия несовместимые. Однако тех, кто предвкушает услышать на дисках Zweizz усералово в духе анальных харшеров Fecalove, ждет фиаско. Студийные записи Свена – это хрупкий и аккуратный микс шума, стрекочущего IDM а-ля Autechre, и даже блэк-металла. Правда, блэк у Zweizz звучит так, как если бы его наяривали упоротые Смешарики на синтезаторе Casio, но, тем не менее, – метальные корни налицо.
Это, в общем, неудивительно. Детство музыканта прошло в городке Ytre Enebakk – а что еще было слушать юному норвежцу из Ytre Enebakk в 1991 году? Не попав во «внутренний круг» Mayhem по желторотости, он регулярно захаживал в культовый метал-шоп Helvete и даже интервьюировал его владельца Иеронимуса для своего школьного проекта о сатанизме. Тогда же Свен познакомился с Гармом, вокалистом Ulver. По признанию Хатлевика, «они адресовали мне личный FUCK OFF на обложке первого демо — с тех пор и дружим». К сожалению, как это бывает с любой яркой субкультурой, норвежский блэк быстро выгорел и принялся стремительно тупеть, пока не превратился в шапито-шоу – беззубое, зато коммерчески успешное. Скакать козлом при таких раскладах мог либо законченный долбоеб, либо профессионал. А так как Свен не был ни тем, ни другим, он выбрал третий путь – выходить на сцену в одних трусах и орать в унитаз. Вообще есть, конечно, в глуме над волосачами особый шарм, как мудро заметил нойз-озорник Лассе Мархауг. Может, Хатлевику пора двинуть дальше – например, к публичной дефекации? «Это вряд ли, — качает головой музыкант. – Другое дело, если бы я исполнял, скажем, инди-поп. Представляете: спортивная арена, забитая стотысячной толпой, телерадиовещание, все дела – а я сру! Вот тогда оно имело бы смысл. Впрочем, у меня есть кое-какие планы на будущее, так что ждите сюрпризов! Обязательно будем ждать, дорогой. В конце концов, кто, если не Свен?
GEROGERIGEGEGE: НЕ ЖЕНСКИХ РУК ДЕЛОИз русско-японского разговорника: ゲロ (гэро) – гл. тошнить. 下痢 (гэри) – сущ. понос. ゲゲゲ (гэгэгэ) – звуки одновременной рвоты и поноса.
Ах да, мы забыли Сергея Анатольевича Курехина, который рукоплескал шумовому террору еще в 1996-ом. Но, то ведь Капитан – ему и членство в НБП прощали.
Слушателю проще включить Промокашку, нежели голову — или тупо низвести все до анекдота про хер в пылесосе. А жаль. Пылесос-то там, конечно, был. Просто Дзюнтаро Яманучи писал о совсем другом… Впрочем, в 1985 году он еще ни о чем не писал. Вместо этого будущий мозг Gerogerigegege на пару с бездомным эксгибиционистом Тэцуя Эндо мутили секс-шоу в гей-клубах города Синдзюку. «Мы просто жрали говно друг друга и кувыркались в нем под возбужденное пыхтение публики», — вспоминал Яманучи. Успех программы легко объясним: Дзюнтаро был идейным травести, а Тэцуя, откликавшийся на прозвище 30-летняя Блевотина, обладал феноменальным даром к рукоблудию (прим. Sadwave – на тот момент Тэцуя стукнуло 44, но ощущал он себя, видимо, моложе). Однако самих шоуменов такая слава не устраивала. Дзюнтаро вообще старался дистанцироваться от ЛГТБ-сообщества, считая геев лицемерами. «Если они прячут свою сущность, избегая при этом ассоциаций с натуралами, то вполне естественно, что их дискриминируют, – говорил он. — Я открыто живу как женщина, но при этом никто не назовет меня геем. А что до BDSM, то в нем я вообще не разбираюсь». В музыке он, тем не менее, разбирался прекрасно. Сын классической пианистки, Дзюнтаро равно почитал нойз-террористов Seven Minutes Of Nausea, шведскую электроакустику, Джи Джи Аллина и концертные альбомы Ramones. Из этой культурной мозаики и сложилась вселенная Gerogerigegege – этакая Свободия глазами азиата, заместившего джанк оголтелым нойзом. Анальный динамит рванул в конце 1986-ого, когда дуэт впервые атаковал японских панков. Палили, что называется, из всех орудий: пока Дзюнтаро метался по сцене, выблевывая 7-секундные сгустки ярости, голый Тэцуя исступленно дрочил. Burning spirits? Скорее уж, burning fleshes! Позже эти азиатские хроники были увековечены на пластинках Tokyo Anal Dynamite и Mother Fellatio, абсолютных шедеврах нойзкора. Говорят, на гигах группы стоял такой угар, что пришлые перверты, вроде Блева Динамита, Ди Ди Блевотины или Тэцуя Йошиды (прим. Sadwave – барабанщик Ruins, культовых японских экспериментаторов), надолго не задерживались – пороху не хватало . Но наиболее запоминающимся актом дуэта стала презентация сингла «Любовник», вошедшая в историю как Release Memorial Performance. Тогда, в 1988-м, Дзюнтаро дал рекламу по всей музыкальной прессе Японии – и лишь для того, чтоб ошарашенная толпа лицезрела сожжение 2000 флекси-дисков «Любовника» прямо на сцене! Кстати, несколько экземпляров все же уцелело. На них обнаружилась караоке-версия хита тайваньской певицы Терезы Тэнг, похабно спетая через дисторшн. Согласитесь, после такого флюксуса клип с Тэцуя и пылесосом смотрится дешевым гэгом!
Студийная ипостась дуэта вообще выигрывала перед концертной. И дело тут не в размерах бэк-каталога (хотя 43 позиции – это звучит мощно!), а в непредсказуемости каждого релиза. За воплем: «ONE-TWO-THREE-FOUR!» могло последовать все, что угодно — эмбиент, харш, говнопанк или приступ диареи. Причем Яманучи умудрялся даже самые идиотские задумки начинять безднами концептов. Например, аудио-дебют проекта представлял собой сотню пустых кассет, упакованных в металлический бокс: предполагалось, что для получения удовольствия слушатель должен потрясти коробку – вот тебе и аналоговый нойз! Не было музыки и на релизе Art Is Over; в кассетном боксе лежало щупальце осьминога и объяснительная записка, гласящая: «Fuck compose, fuck melody, dedicated to no one, thanks to no one, ART IS OVER». Зато на семерке 1990 года мелодики было предостаточно — правда, чужой. Яманучи выслал лейблу пару номеров японской эстрады, а Stomach Ache Records издал эту прелесть на виниле, снабдив нежным заголовком: «All my best to you, with love, Juntaro». Но мой личный фаворит — пластинка Endless Humiliation, где фортепианные импровизации Яманучи венчает ария пьяного бомжа, записанная в режиме field recordings — и так целый час. Мультижанровый хаос Дзюнтаро считал столь же естественным, как ношение дамских колгот. «Я не делю музыку на стили и не пытаюсь никого шокировать умышленно, – говорил он. – Иначе оно не приносило бы мне самому удовольствия. К примеру, я понятия не имею, что значит «Art Is Over», но могу точно сказать — это Gerogerigegege! Наша задача – сохранить идею чистой. Мы просто делаем то, что хотим, и черт бы с ней, с Эволюцией!». Эта философия, в конечном счете, и свела группу в могилу. Мягкая машина быстро изнашивается, а при таком-то двигателе внутреннего сгорания…Первым сломался Блевотина. Разменяв к концу 1990-х пятый десяток, Тэцуя загремел по неизвестным причинам в больницу. «Он регулярно писал мне, жалуясь, как ему недостает наших гигов, — с грустью вспоминал Дзюнтаро. – Говорил, что, как и прежде, мастурбирует каждый день…». Однако вскоре связь между ними оборвалась. Подобно героине «Тайного свидания», Тэцуя попросту растворился в больничных коридорах. Дзюнтаро какое-то время выступал сольно и даже выпустил несколько уникальных релизов, вязких и недружелюбных (один из них так и назывался — None Friendly). А после 2002-го пропал и он. По словам Саймона Морриса из нойз-балагана Ceramic Hobs, Яманучи планировал лечь в Клинику Сна, чтобы подлатать психику. Больше о нем никто ничего не слышал…
Тут бы и закончить эффектным многоточием в конце строки, вроде удаляющегося звука шагов; публика любит такую кинематографическую мудянку. Только Дзюнтаро, извините, по хую, кто там что любит. Если верить форуму Special Interests, недавно Яманучи вышел на связь с артистами, которых собирался выпустить на своем лейбле Vis’a’vis еще в 1990-е, и пообещал разослать всем мастер-тейпы, извинившись за задержку. О том, где он пропадал 12 лет, музыкант и словом не обмолвился. Зато в сети тут же расползлись слухи о камбэке «ультра-дерьмовых японцев», с обязательным переизданием дискографии и – куда же без этого? — выпуском нового альбома. Впрочем, строить прогнозы – дело неблагодарное, тем паче с Gerogerigegege. В конце концов, Дзюнтаро может снова исчезнуть, совершить харакири или признаться, что на самом деле он – метла. И по мне, так это просто здорово.
BIZARRE UPROAR: «ЭТО, ТЕЛОЧКА, ЛЮБОВЬ…»
Стараниями Туве Янссон и Фэллона Макэллигота (прим. Sadwave – создатель некогда популярных гэгов про Братьев Юкка для MTV), Финляндия обычно представляется этаким Муми-долом . Там живут лучезарные дебилы без передних зубов, пузырится шипучка Angry Birds и всегда найдется краюшка доброго рейкялейпя, что бы это ни значило. Однако существует и другая Суоми – серая и заторможенная, где за фасадом благополучия гнездится угрюмая синь и перверсия. И третье место в мире она занимает не только по экономической конкурентоспособности, но и по количеству изнасилований. Может, поэтому именно финны сегодня делают самый зверский нойз? Бритоголовый Паси Марккула пожимает плечами, забитыми дибит-хохломой. «Не знаю, как насчет статистики, но Финляндия – страна отчуждения и насилия, – говорит он. — Мы редко контактируем с кем-либо; видимо, это у нас в генах (вспомните наших предков; в мороз под 30 не особо поболтаешь!). Алкоголизм, инцест, доместик вайленс, депрессия…Идеальное место, чтобы вырасти ебнутым». Глядя на Паси, с этим трудно не согласиться. Безусловно, триумф плоти над духом – краеугольный камень шумовой культуры. Однако никто доселе не провозглашал его столь физиологическим образом, как Марркула и его муза Падший Ангел (прим. Sadwave — супруга музыканта и известная финская доминатрикс). Их отпрыск Bizarre Uproar – кривой бастард силовой электроники и харша, в чьем реве смешались все оттенки коричневого: от мифической ноты, вызывающей непроизвольное опорожнение кишечника, до вполне реальной ксенофобии. Неудивительно, что 90 % гигов проекта – это закрытые мероприятия по типу BDSM-вечеринок. И уж будьте покойны, буквы S&M подразумевают ОРГИЮ, а не гарцующий целлюлит с мухобойкой! Под нацистские лозунги дуэт хлещет опившихся толстух, сношает «нижних» страпоном, режет мертвых мышей…Причем кровь, кал и синие зиги – все настоящее, и смотрится оно до того жутко, что хочется по-толстовски хрюкнуть: «Фуй!.. И к чему это все делается?». «Есть только секс и насилие, – объясняет Паси с такой улыбкой, будто речь идет о сурикатах. — В идеале, одно равняется другому. Что может быть важнее Оргазма и сексуальных извращений? Это причина, что заставляет просыпаться по утрам. То, что вращает эти мерзкие колесики. Можно сказать, истинный инь-янь». Колесики Bizarre Uproar закрутились в 1992-м. Пресытившись нойз-кором, Паси торжественно разосрался со своей группой Aunt Mary и двинул в одиночное плавание. Что такое харш-нойз, он тогда понятия не имел, поэтому греб наугад, ориентируясь на классиков – Seven Minutes Of Nausea, Bathory, Carnivore, Skrewdriver и особенно Terveet Kädet. «Их семерка Ääretön joulu, без базара, лучшая запись в мире! – восклицает Марккула. — Одна обложка чего стоит: голый мужик, подвешенный со свечкой в жопе! Я, кстати, мутил что-то подобное в середине 1990-х. Получилось так себе, хотя свеча вошла довольно глубоко…». Шумоделы сразу оценили такой творческий подход. Микко Аспа из Grunt всячески поддерживал неофита, культовые Bastard Noise и Sore Throat делили с ним сплиты, а Дзюнтаро Яманучи вообще назвал Bizarre Uproar своей любимой группой. Однако поворотным годом в истории проекта стал 2005-й. Тогда музыкант обзавелся личным бункером, глубина которого позволяла целиком отдаться любимому делу, будь то потрошение маток или гитарных педалей. Там-то, среди проводов и металлолома, он разобрался в механике шума окончательно… Сотня нойз-коровых взрывов, сведенных воедино, дает стену харша. Закольцуй вокруг нее лязг цепей с воем фидбэка – получишь power electronics. Но Марккула пошел еще дальше. Накладывая слой за слоем, он выстроил чудовищный монолит звука, массивный и болезненный, как 120 дней Содома. «Это чем-то похоже на фистинг, — ухмыляется Паси. – Тебя когда-нибудь долбили в очко? Все начинается довольно мягко, чтобы растянуть дырочку. Один палец… затем два…входит кисть целиком…Вперед-назад, вперед-назад…Боль, конечно, та еще. Зато под конец будешь вознагражден неземным блаженством».
Не каждый лейбл был готов к таким усладам, поэтому в 2008 году музыкант решил создать свой собственный. Значок получил название Filth And Violence и быстро разросся из невзрачной бляшки до приличных размеров опухоли. Pogrom, Snuff, Rape, Golden rain: клиентов лейбла можно выкупить по именам, а их контент порой до того экстремален, что некоторые музыканты предпочитают анонимность. От проблем она, правда, все равно не спасает. Из последних достижений F&V – недавний скандал с порталом Discogs. Сайт попросту бойкотировал продукцию лейбла, что, в общем, объяснимо: винил Xenophobic Ejaculation с альбомом White Power — это и впрямь звучит крутовато. Впрочем, Паси еще дешево отделался. У нас за одну «христодиарею» из архива Institute Of Paraphilia точно влепили бы двушечку (прим. Sadwave – порно-шумовой видео-альманах, выпускаемый Микко Аспа, где часто гостит семья Марккула)! Навязчивая и, прямо скажем, неоднозначная фиксация Паси на фашизме смущает не только Discogs. Bizarre Uproar бесит всех: левых, правых, голубых, зеленых…Благо, сегодня это несложно, когда каждый пук автоматически отравляет чью-то свободу. Фюрер XXI века оказался редкостным толерастом: если тебя не закошмарит Родина, то уж наверняка добьет полиция сцены в лице ресурса Who makes the Nazis? Вот только нойз, увы, не измерить по проверочной линейке хардкора. Как по звуку, так и по идеологии, он существует на своей собственной волне. Поэтому оценивать творчество Марккулы через призму афа-зарниц по меньшей мере глупо. Да он и сам не обольщается на свой счет. «Если дела пойдут так же ладно, как в Германии 1930-го, и печи вновь запылают, извращенцы типа меня полетят туда первыми», — со смехом признается нойзер. Все мы ищем, куда приткнуться в этом стремном трамвае. Одни бредят акулами в чулках, другие – эскапизмом в прямую кишку Де Сада. Выбор Паси – грязь и похоть. А что может быть грязнее политики? Разбодяжь ее щепоткой религии, и получишь стимулятор покруче шпанской мушки! Потому и мусульманский намаз, и хроники Третьего Рейха обретают в спектакле Bizarre Uproar один финал – дикое SM-порево. Что, в принципе, не лишено логики. В конце концов, каждый дрочит, как он хочет – а не эти ли слова украшали ворота Бухенвальда? Cайт Bizarre Uproar. Вроде мелочь, а приятно. Я могу хоть весь день смотреть на это чудо! Конечно, все это натуральная мерзость и мракобесие. Как говорил Игорь Федорович, настоящее вообще страшновато, особенно для правильного индивидуума. Фокус в том, что самые глубокие девиации обычно прячутся в «нормальных» семьях. Положа руку на сердце, кто из нас может честно признать, что в его собственном бункере — не страшно? Садомазохист Паси ничего не скрывает. Он не давит своих тараканов – напротив, с легким сердцем выпускает их в мир. И в этом ему можно лишь позавидовать. Как ни крути, а лысый перверт, зигующий с полным ртом экскрементов, достиг около-буддийской гармонии с самим собой и вселенной. Не отстает от него и госпожа Падший ангел. «Я живу в идеальном мире, — улыбается барышня, поправляя очки – Например, всю последнюю сессию Silent Abuse я издевалась над одним трансом (прим. Sadwave – сольный пауэр-электроникс проект барышни). Представь себе звук удара по жирной сраке пиздохерого раба. Разве это не прекрасно?». Таким образом, порочная чета Марккула оказывается счастливей миллионов добропорядочных обывателей. Они играют музыку, которая находит живой отклик в сердцах слушателей, рисуют картины, клеят коллажи и отдаются друг другу без остатка (см. клип Kusi paska veri, где голого Паси кормят калом)… Так, может, нам стоит у них поучиться? Прекратить, наконец, насиловать свою природу и прислушаться к зову плоти? Я, например, с ума схожу по фут-фетишу. Можно кончить на твои кеды? В материале использовались цитаты из независимых изданий Special interests, Personal Best, Pure nothing worship, Purestench, Terror, Plague Haus. Также автор текста хотел бы лично поблагодарить Микко Аспа и всех посетителей форума Special interests. Без их бесценной помощи точно ничего бы не получилось. Вы — хой! Читайте также: Кирилл Бондарев о крэк-рокстеди Кирилл Бондарев о Джи Джи Аллине Кирилл Бондарев о вооруженном побеге из журнала Playboy |
Вконтакте
Twitter
Отзывов (3)