«Мертвые города» — The Exploited: глава из книги Гарри Бушелла «Riff-Raff, Rebels and Rock Gods»

Британский журналист Гарри Бушелл выпустил новую книгу «Riff-Raff, Rebels and Rock Gods», которая рассказывает о его бурной молодости, проведенной в компании различных рок-музыкантов. Автор любезно предоставил Sadwave главу из своей книги, посвященнyю ранним гастролям The Exploited.

Бутлег, записанный во время европейского тура The Exploited 1981 года

Текст: Гарри Бушелл
Перевод: Людмила Хлобыстова

Предисловие

В 1978 году мне посчастливилось работать в еженедельной рок-газете Sounds. NME вовсю трубил, что панк-рок умер, но я каждую неделю выходил из дома и своими глазами видел великие группы: The Ruts, The Skids, The UK Subs, The Members, а позже — The Angelic Upstarts и The Cockney Rejects. То было чудесное время. Я наблюдал, как The Specials впервые играли на разогреве у The Clash в Эйлсбери. Об этом я написал свою первую опубликованную рецензию! Я присутствовал при зарождении мод-ревайвла и при родовых потугах новой волны британского хэви-металла. Эх, вроде только начал писать, а уже столько воспоминаний! Помню, как лишился дара речи, встретив Джо Страммера, как отправился в тур с The Jam и на демонстрацию с Томом Робинсоном, задружился с Джимми Перси, ел пиццу с U2, писал рецензию на их демо-кассету, составлял oi!-сборники, влюблялся в Дебби Харри, стал менеджером The Rejects, наблюдал, как Def Leppard покоряют Штаты, а Оззи Осборн сбривает мне брови; от души закладывал за воротник с UFO… и все это по многу раз. Жизнь – это хмельной напиток, и ты пьешь его взахлеб, пока молод… На протяжение шести лет у меня была лучшая работа в мире, а потом я, как дурак, от нее отказался. Следующие три десятилетия меня только и спрашивали, что о тех славных деньках. Каким был Уэллер? Оззи и в самом деле безумен? В результате какого идиотского заговора The Gonads (группа Гарри Бушела – прим. Sadwave) постоянно оставались вне чартов? Невозможно удержать в голове все свои воспоминания, но стопудово можно написать о них книгу. Надеюсь, она вам понравится. Это были лучшие годы моей жизни.

«Мертвые города»: The Exploited

 Западный Берлин, ноябрь 1981 года.

Меня переполняет агрессия / Хочу вдребезги разбить ваши телевизоры / Вы смотрите ТВ в субботу вечером / Субботний вечер ничто для меня / Мертвые города, мертвые города, мертвые города… (‘Dead Cities’ – The Exploited)

Панк-девчонка у барной стойки просто поражает воображение; мертвенно-бледная, с кристально-синими глазами и копной черных шипов на голове. Просто копия Сьюзи Сью – только повыше, помоложе и покрасивее. Заскучав, она лезет за пазуху своей косухи и достает оттуда живую крысу. Ничего особенного. У большинства ее друзей тоже есть крысы – они сажают своих питомцев на плечо, кормят их сыром. Здесь, в клубе «Хаос», это последний писк моды.

И все же эта девушка особенная. Она подносит крысу к лицу, улыбается ей, а затем медленно лезет языком ей в пасть.

Да, вы все правильно поняли.

Многие девушки завершают вечер субботы, целуясь с разного рода крысами. Но это – Настоящий Грызун. Неважно, дрессированный он или нет – все равно смотреть на это противно. Даже вокалист The Exploited Уотти Бьюкэн, дикий и необузданный, со своими отвратными панковскими повадками, и тот явно выпал от такого в осадок. Но, заметьте, лишь на мгновение.

— Скажи ей, что Серая крыса – это прозвище твоего члена, — советует он. Его шутка дает старт целому каскаду убогих каламбуров: Крыска-Лариска-грызет-голодную-киску… ну, вы понимаете. «Мы видели ее крысу, давайте теперь посмотрим на ее мохнатого бобра», — фыркает басист Гэри «Казанова» МакКормак, принимая эстафету у Джимми «Киннела» Джонса. «Я пролезу в ее крысоловку, как мышь-полевка». Я молчу — меня слишком мутит от всего этого.

Мы в крысоловке, детка, Западный Берлин – это не то место, где рады грызунам. Хотите верьте, хотите нет, но сцена с крысой была еще не самым странным, что мне довелось наблюдать в тот день.

Шестью часами ранее

Итак, поехали! Мы с моим верным напарником Мартином Хукером, дальновидным боссом британской компании Secret Records, только-только сошли с трапа самолета и изо всех сил пытаемся воздержаться от крылатых фраз из сериалов «Папочкина армия» и «Башни Фолти», которые естественным образом приходят в голову молодым англичанам, впервые попавшим в Германию. Мы слоняемся по улочкам берлинского района Кройцберг в ожидании вечернего концерта и стараемся не говорить о войне.

Под сводами берлинского метро, в тени и мраке, мы замечаем первую пеструю группу неистовых, закаленных в бою могикан. Они кажутся чертовски опасными — банда из фильма Warriors отдыхает. Их прикид убивает наповал — возможно, они и сами, накачанные дешевым пойлом, в прямом смысле слова готовы к убийствам. Причудливые обломки кораблекрушения, выброшенные на берег мировой волной… Неудивительно, что местные смотрят на них с тревогой. Вилькоммен ин Дойчланд! Берегите себя.

Нервирующее присутствие этих юных бандитов означает, что скоро в Германии состоится дебютный концерт The Exploited — свежайшего, сумасшедшего, завезенного прямиком из Шотландии панк-рока. И это вполне закономерно. Если говорить о «МЕРТВЫХ ГОРРРОДАААХ!», по поводу которых так беснуется Уотти, то нет ничего более закостеневшего, чем Берлин — гноящегося нарыва на теле Западной цивилизации, навеки обезображенного Холодной войной. Выкованный на руинах Третьего рейха, Западный Берлин с 1961 года был отделен от своего восточного близнеца стеной и окружен со всех сторон сталинистской Восточной Германией, которая все еще в восторге от провальной идеи советского коллективного рая.

Паранойя, подстегнутая страхом быть съеденным, нависает над этим плененным полугородом — местом, где борются друг с другом системы, таятся опасности, сгущается тьма, и на каждом углу вас поджидают призраки прошлого.

Западный Берлин подавляет во всех смыслах этого слова — физически и духовно, но место, в котором проходит сегодняшний концерт, производит особенно гнетущее впечатление. Кройцберг, как и другие примыкающие к Стене районы, погряз в глубокой нищете; студенты и хиппи толпами валят сюда, чтобы избежать призыва в Бундесвер (в Западном Берлине нет обязательной армии). Они живут в постоянном страхе бок о бок с турецкими иммигрантами.

Испещренный полуразрушенными улицами с норовящими рухнуть зданиями, Западный Берлин выглядит так, будто война только-только закончилась. Лишь граффити на уродливых домах позволяют глазу отдохнуть от обилия разбитых окон и выломанных дверей, ярко-красных надписей «Анархия сейчас!» и «Панк-революция», а также соперничающих с ними полумесяцами и знаками зодиака, которые намалеваны на захудалых ресторанах, где подают жареные турецкие сладости. Это самые нарядные в мире развалины. На их фоне даже Кеннинг Таун кажется веселым местом.

Сегодняшняя площадка, клуб «S036» на Ораниенштрассе, — потрескавшееся сердце Кройцберга — кажется таким обветшалым, что вполне мог бы стать последним пристанищем умирающих бродяг. Хорошо бы его отремонтировать, пока лавочку не прикрыли. Сгорая от любопытства и желания узнать, какими окажутся выросшие в столь удушающей атмосфере юные бунтари, мы с Мартом, не задумываясь, шагаем внутрь.

Первое впечатление обнадеживает. На стенах красуются лозунги «Сила — в Oi!», «Панк!», «Циклон Б, НЕТ НАЦИСТАМ» и «Сырые скины», но по мере продвижения вперед мы замечаем в посетителях нечто странное. Во-первых, они все сплошь турки, это точно. Причем одеты они не в рубашки «Брутус» и брюки с подтяжками, а в дешевые костюмы и галстуки-селедки. В петлице у каждого — цветочек. Мы идем к танцполу сквозь море счастливых парочек, облаченных в копеечное, но вместе с тем торжественное тряпье, и прокладываем себе дорогу под оглушительные звуки кавера на песню Боба Марли «No Woman No Cry».

И в этот момент Хукер пихает меня локтем и говорит: «Эммм, Гэл, это там не невеста случаем?».

Своеобразный дедуктивный талант Марта, которому позавидовал бы сам Шерлок Холмс, и сделал Secret самой крутой звукозаписывающей компанией во всем Уандсворте, Лондон SW18. Ну, конечно же, это невеста. Она вся сияет от счастья. Вот уж повезло жениху, думаю я и тут же застываю: «No Woman No Cry» — не самый подходящий выбор для свадьбы. Эту мысль тут же вытесняют на задний план более животрепещущие вопросы. Например, как отреагируют счастливые молодожены на появление The Exploited? И еще, что более логично: «Мы, вообще, туда попали?». Где панки, скины и ирокезы? И какого черта вообще мы вдруг оказались на турецкой свадьбе? У нас даже подарка нет. Должны ли мы разбить несколько тарелок на счастье? Или это греческая традиция?

Pause Play Play Prev | Next

Мы тщетно пытаемся установить контакт с гостями помоложе. «Чудесный день для свадьбы, братан, слушай, ты не в курсе, где группа?». Интересно, «Бок йе» и «Чукуму яла» — это дружеские приветствия? Или нет?

«Почему эти тупые ублюдки не говорят по-английски? — стонет Хукер. — Я мог на нем объясняться уже в четыре года». В конце концов один из гостей сжалился над нами и ткнул пальцем в постер на стене: «Exploited – Sonntag». Даже я знаю, что Sonntag — это воскресенье. Не впервые могущественное агентство NEMS облажалось. Группа дает два концерта завтра, а не по одному с разницей в сутки. А это значит, что у нас есть целый вечер, чтобы изучить высочайшее достижение немецкой культуры — пиво! Ваше здоровье!

Спустя несколько часов и много пинт мы, спотыкаясь, выходим из бара и деловито изучаем городскую систему освещения (другие сказали бы, что мы просто подпирали фонарные столбы). И тут рядом с нами с визгом тормозит фургон. Невероятно, но в его салоне сидит весь цвет Эдинбурга. Exploited затаскивают нас внутрь и незамедлительно засыпают массой веселых — и отрезвляющих для Хукера — историй о туре, которые придают новые оттенки смысла термину «евротрэш».

Голландия поразительна, говорят они. А Уотти усиленно настаивает — пожалуй, даже чересчур — что слухи об ущербе, который группа нанесла клубам, сильно преувеличены. «В одном из заведений нам выставили счет на несколько тысяч фунтов – несколько ты-ы-сяч фу-у-у-нтов, — признается он. — А дел-то было всего фунтов на двести. Честно, Гэл. Кен, они просто хотели нахаляву получить новый аппарат. Но голландская публика прекрасна. Каждый вечер приходило по пятьсот человек. Панк-рок по-настоящему жив, здесь и сейчас. Совсем как в начале 77-го, настоящий хардкор».

Впрочем, копов это вовсе не заводило. «В нашу предпоследнюю ночь в Гааге полиция начала теснить панков так рьяно, что мы не смогли остаться в стороне, — продолжает Уотти. — Менты почти две мили гнала нас вверх по улице слезоточивым газом».

«Уотти арестовали, — подхватывает Гэри МакКормак. — А он всего лишь вступился за панков. Но в итоге его выпустили — у них попросту не было выхода, они не понимали, что он говорит…»

Все ясно. Я сам его едва понимаю, хотя мы говорим на одном языке; во всяком случае, в теории.

Гэри, как выяснилось, тоже ненадолго задержали в Ганновере — за то, что он стырил сыр в супермаркете. Старые привычки не ржавеют. Все эти истории рассказываются под грохот музыки из магнитофона. Звучат песни Business, чей новый сингл «Harry May» особенно нравится музыкантам The Exploited, а также Discharge, The 4 Skins, Vice Squad, The Damned, The Toy Dolls. Да, это все записи 1981 года. Но вскоре музыку заглушают яростные крики престарелых проституток во главе с Уотти. Это уж как-то чересчур, пожалуй. Бедняжки просто хотят заработать немного монет. В смысле, у них, возможно, есть правнуки, которых надо кормить.

Местная телефонная книга, украденная из задрипанного отеля, где остановилась группа, доставляет нам немало минут искреннего веселья. Оказывается, район населен такими честными гражданами, как герр Эйдерфак, герр Вилливонкер и даже герр Сухер. Что ж, когда ты пьян, это действительно кажется смешным.

После кошмарной поездки, полной пропущенных поворотов и отчаянного скрежета тормозов, мы останавливаемся у модного клуба под названием «Джунгли». Суперлощеный менеджер, как две капли воды похожий на одного из музыкантов Blitz, окидывает нашу компанию взглядом и тут же захлопывает дверь у нас перед носом. Везде одно и то же, ist es nicht? (не так ли? – нем.)

Вот так мы в итоге и оказались в клубе «Хаос», единственном в Берлине панк-клубе — ужасной хибаре, на фоне которой весь район кажется пятизвездочным отелем. Даже Уотти нечего здесь крушить. По сравнению с «Хаосом» старый «Рокси» – это просто-таки Версаль. Клуб находится на углу Гросберенштрассе и Обентраутштрассе. Это тоже Кройцберг, но только не 36, а 61. Вероятно, эти цифры означают, насколько быстро вас пырнут ножом. По сути своей, это заброшенное здание с баром в углу. Дыра, полная оголтелых панков и пьяных скинов — так что это наша дыра.

Надравшиеся посетители слоняются по залу, блюя и хныча. Периодически они приходят в себя настолько, что успевают оставить автограф на размалеванных граффити стенах, прежде чем снова отрубиться. Некоторые чуваки валяются на полу, словно груды грязного белья, ожидающего испытания «Персилом». Кто-то из наших решает приколоться и кричит им: «Хэнде хох!».

— Мы отстаем от этих засранцев почти на пять часов, — смеется Уотти. Я бы сказал, на пять дней.

Между тем, встреча со сногсшибательными девушками-панками, взасос целующимися с крысами, заставляет нас набраться еще больше. После этого происходящее растворяется в благословенной дымке, порожденной гремящим панк-роком и светлым пивом. Наконец Хукер, которого, без сомнения, по-прежнему заботят свои финансы, уводит группу из клуба. Мы заставляем водителя устроить нам предрассветную обзорную экскурсию, кульминацией которой становится Чекпойнт «Чарли» и сама Берлинская стена, гротескный барьер между одинаково дикими западным и восточным капитализмом. (Хотя, оглядываясь назад, стоит отметить, что у западной стороны плюсов было все же больше).

Бывший солдат Уотти, полное имя которого Уолтер, отравленный ядовитой атмосферой паранойи и угнетения, явно находится в своей стихии. Как всегда безрассудный, он, пошатываясь, взбирается на какую-то лестницу, дабы разразиться в адрес пограничников потоком ругани — к счастью, совершенно непонятной для них. А затем, по его настоянию, мы все мочимся на Стену. Эй, Чарли, зацени! Это был неловкий — а скорее, просто жалкий — панковский акт протеста. Час волка, в самом деле. Тогда казалось, что это самое меньшее, на что мы способны.

Новую книгу Гарри Бушелла можно заказать на сайте автора. Читайте на днях наше интервью с ним.

Обложка новой книги Гарри Бушелла

Вконтакте Twitter