|
Реп-группа «Макулатура» выпустила девятый альбом «Утопия». Участники команды Евгений Алехин, Константин Сперанский и присоединившийся к ним Никита Моисеенко из слоукор-команды «Голландский штурвал» подробно рассказали нам о каждой песне на новой пластинке.  Текст: Костя Сперанский, Женя Алехин, Никита Моисеенко «Утопия» Костя Сперанский (реп): Любая старость идеальна, если только не ходишь под себя, а так и со слабоумием можно жить, главное быть злым, неугомонным стариком, желчным. Добрые старики тоже хорошо, но они должны быть глубоко и серьезно преисполнены мудрости, а это точно не, как говорят гуманитарные педики, «моя история». Это правило действует и в обратную сторону — любая молодость отвратительна. Женя Алехин (реп): Меня двоит. С одной стороны — есть шанс, что я расклеюсь и стану плаксивым долбаным дедом, как Мамлеев. Жена будет подбирать мне слюни, я буду преподавать, на стиле Дмитрия «Димки» Быкова, квакать что взбредет мне в голову и брать за это деньги, дряхлея в комфорте. С другой стороны надеюсь все-таки на Лимоновский исход: аскеза и ярость. Хотелось почтить его память этой песней. Ну и конечно отменить современность, куда без этого. Никита Моисеенко (музыка, продюсирование): Возраст заставляет забывать о сексе. Это хорошо, потому что ты меньше думаешь о том, как тебя воспринимают женщины и начинаешь замечать цветы, птиц, деревья и доброжелательное отношение людей. Секс — главная жизненная энергия, и есть шанс перестать за собой следить, не выходить из дома и срать под себя. Но, мне кажется, все пройдет и я буду смотреть на самого себя с высоты старости, как на ребенка, который жжет пластиковые бутылки за гаражами. Костя попросил сделать что-то в стиле Four Tet «Teenage Birdsong». Я поставил трек на репит, взял гитару и стал импровизировать. Получилась очень похожая по гармонии песня. Дима-барабанщик первую часть трека сыграл щетками, и они звучат одновременно мягко и напористо. Женина часть сыграна палками. Мне очень нравится этот ход. «Пепел» Женя: Это одна из любимых моих песен вообще у нас. Пришла она ко мне два года назад, когда я последний раз был в Одессе. Лежал на камнях и услышал ее, полупьяный. Теперь вот, к счастью, записали. Костя: Пожалуй, моя любимая песня по музыке и по настроению. Тут тоже в принципе про то, что старость это заебись, хорошо быть Клинтом Иствудом или же Гари Дином Стэнтоном, запивать протеин дешевым ромом и (или) наоборот. Воображение опять же развивается, можно выдумывать себе лица, судьбы, дешевые пиджаки с авторучками, прицепленными ко внутреннему карману. Никита: Было готово уже 5 треков, когда Костя сказал, что ему не хватает электроники. Он скинул мне Clock DVA, Coil и Throbbing gristle. Моя любимая женщина слушала такую музыку, и я захотел разобраться. Даже купил синтезатор korg ms-20 mini. Записал композицию под названием «Kostya Taste 1». Когда к ней придумали текст, она стала называться «Пепел». «Тиссеран» Костя: Решил сделать пародию в стиле говнорок на любовные похождения среднеразрядного рэпера, ведь даже если ты низко расположен в этой иерархии, тебе всегда, к сожалению, перепадает. Но потом песня обрела смысл глубокий, не знаю как вам, но мне кажется, это про героя моего куплета поет Женя в своем. Женя: Это песня про Никиту, нашего продюсера и композитора. Мы были вместе во Вьетнаме, в декабре я купил ему билет туда в качестве гонорара за прошлый релиз «Rocky & Chonyatsky». В Нячанге у нас был дикий запой, и Никита очень много плакал, пытаясь избавиться от этого внутреннего Тиссерана. Но на самом деле — это притча, это о каждом из нас, в первую очередь обо мне самом; если вам непонятен смысл, жаль вас. Или наоборот — вы счастливый человек. Если не поняли отсылки, прочитайте «Расширение пространства борьбы», это — наверное лучший дебютный роман последних 30–50 лет. Никита: Во Вьетнаме я хотел убить в себе желание близости. Опустить любовь до пошлых жестов. Но когда проститутка прикасалась ко мне, я думал только о любимой женщине, которая недавно вышла замуж. Я отвернулся к стенке, чтобы не показывать слез и почувствовал себя маленьким. Проститутка работала руками, напевая какие-то народные мотивы. Сначала хотелось сделать что-то в духе Limp Bizkit, потом я увлекся дилеем на клавишных пассажах. Затем пришел Денис-альтист и Женя сказал, что музыка стала похожа на его любимую группу Clann zu. Тогда, в 2016-ом, мы переслушивали треки по десять раз в день. В какой-то момент Женя включил группу The Organ и предложил найти подобный гитарный звук. Я пропустил гитару через хорус и мы сделали партию для припева. «Проклятие» Костя: К счастью, смотрел «Клан сопрано», иначе бы никогда не придумал, что написать. Сразу же узнал себя в сыне Энтони Сопрано, в детстве я был таким же, правда не избалованным, семья у меня была бедная. А потом узнал себя и в Джуниоре Сопрано, старом гангстере, которого не без изящества постигло прекрасное как первый иней слабоумие. Женя: Я хотел сделать что-то вроде фильма «Зеркало» Тарковского на своем автобиографическом материале. Я не фанат его фильмов, но считаю, что это хорошая картина. Снимок бытия — очень точный, интимный, поэтичный. Но все-таки у меня немного другая, конечно, интонация, да и мы люди из разных миров. Ну и я рад, что с Костиными куплетами у нас нашлось несколько странных смысловых рифм — которые внезапно нам открылись, и я не буду на них указывать. Никита: Я очень увлекся группой Slint. Когда слушаешь их альбом «Spiderland», воспринимаешь музыку как свободное повествование. Структура перестает существовать. Архитектура превращается в театр. С такими мыслями я сел за «Проклятье», разрушая конструкцию из куплета и припева. Хочется отметить соло, которое в середине песни сыграл Серега Паюсов, подключив гитару в крафтовую педаль «Нитрофуз». Оно звучит одновременно глубоко и ядовито. «Мокрый снег» Женя: Хотелось сделать эмо-реп. Не самый умный мой текст, но заумность самой Никитиной музыки более чем достаточна для песни — я буду рад исполнять это на концертах. Костя: На помощь пришел поэт Борис Поплавский, у него в стихах снег один из главных мотивов. Так родился этот странный вычурный кусок, где линии детства и старости, линии Энтони-младшего и Джуниора Сопрано, слились в одну…  Никита: С «Голландским штурвалом» мы выступали на разогреве у “ночных грузчиков” в 2016-ом году. После концерта Женя предложил написать музыку для «Макулатуры». Тогда мне захотелось сделать самую заумную композицию в мире. Я наслушался Рахманинова и переиграл клавиши из Прелюдии в до-диез минор. Барабаны подглядел в песне The for Carnation «Moonbeams». Чтобы трек получился совсем странный, позвал Сашу Каминского сыграть на саксофоне. Это очень добрый, трогательный человек и было неловко заставлять его играть больные партии. Я просил вспомнить самые нехорошие, бесчеловечные моменты в жизни и выплюнуть их через музыку. Он уходил в очень грустном настроении. «54 минуты» Женя: Это мой самый любимый жанр. В процессе письма я кайфую, как очкарик Стивен Кинг, когда пишет рассказы в духе текстов «Палец» и «Здесь тоже водятся тигры». Ничего не надо структурировать, просто открываешь рот и несешь в микрофон, что у тебя в голове. Мы не так часто работаем в таком режиме, но всегда это за счастье. Костя: На известной фотографии первой демонстрации лимоновцев бородатый мужчина нес плакат «Национализм + Социализм = Кайф», слово «национализм» из моего куплета было вымарано из эстетических соображений. Никита: Сережа Паюсов показал запись сделанную на диктофон. Там он играет на акустической гитаре сумасшедшие альт-роковые пассажи. Всегда нравилось сочетание живой акустической гитары и механической драм-машинки. Я предложил ребятам записать такой трек. «Последний друг» Костя: Просто старый-добрый блюз, хуль тут еще добавить? На удивление после того как ребята подшаманили, а великий барабанщик Дима постучал по барабану, трек стал едва ли не лучшим по звучанию. Хотя, наверное, «Утопия», это пожалуй единственный альбом на русском языке, где все треки — лучшие. Женя: Очень рад, что дебютировал на духовой мелодике в свои почти сорок лет. Послушайте, это я играю в конце трека, подхватывая Костин вокальный бридж. Так я стал музыкантом, а не просто певцом репа. Никита: Этот трек назывался «Kostya Taste 2». Здесь я вспомнил увлечение молодости — группу Nine Inch Nails и попытался сделать что-то в том же духе. Драм-машинка как рабочие будни, как проносящиеся мимо окна станции, как равнодушные люди, как обязательства и долги. И эмоциональный выход в припеве на живую барабанную установку. «Слоукор-эмо» Костя: Эта песня от предполагаемого лица работника ЧОПа, которого уволили из-за систематического пьянства. И вот он открывает в себе прорицателя, заходит в модную молодежную рюмочную и его постигает видение. Женя: Тут словами ничего не объяснить. У меня не было никакой идеи, просто эта музыка вызывала какие-то образы, я их хватал и лепил на бумагу. Может Никита что-то сможет рассказать. Для меня это что-то неведомое.  Никита: На самом деле, это была самая грустная гитарная партия в моей коллекции. Написал ее, когда расстался с первой своей женщиной, еще в 2011-ом. Берег для особого случая. Получился эмоциональный коллаж, крупными грязными мазками. Я рад, что в названии есть слово «слоукор». Когда выбрал этот жанр (в 2009-ом году) не было ни одной статьи на русском языке. Теперь, надеюсь, люди заинтересуются. «Шкура» Женя: Одно из любимых названий, позаимствовал его у Малапарте. Одна из последних музык, которую мы сделали с Никитой для альбома. Долго же мы шли к «Утопии»! Я хотел дать немного однообразного трип-хопа, чтобы завораживало. Костя: Мог бы в принципе всю минуту повторять первую строчку, может, вышло бы даже лучше, чем вышло, а вышло превосходно. Никита: Взял музыкальную идею у трека Savoy Grand «Recovery positions». Потом захотелось заполнить песню басами в стиле Билли Айлиш. Теперь этот трек возвращает в ноябрьские дни, когда я один валяюсь на полу в пустой квартире. Уже темно и меня мучают шугняки. А мысли о том, что сверху и снизу еще 10 квартир, где люди живут уверенной жизнью, заставляют держаться подальше от окон и балкона. «Баллада о смерти» Костя: Написал этот текст в мае 2019 года, сидя в кемеровской булочной под местный горький кофе, глядел в окно и протоколировал свои впечатления. Их хватило бы на добрые несколько часов, но тогда боюсь от этого заклятья невозможно было бы оправиться. Женя: Почти четыре года ушло на эту песню. Она посвящается памяти моего друга писателя Марата Басырова. Только здесь, в Зеленоградске, в полном одиночестве, я смог подобрать слова к своим чувствам, обозначить стихами странную связь с миром мертвых, в котором большую часть времени проводит половина меня.  Никита: Я ставил задачу сделать самый медленный трек для «Макулатуры». Наверное есть слоукор-упражнение: довезти песню до такого предела, что если она станет еще чуть медленнее — структура рассыпется и перестанет восприниматься. Я люблю Bohren & Der Club of Gore и хотелось сделать что-то в таком-же духе. В итоге получилась жуткая композиция, которую порой страшно слушать. Время забывает свой ритм и все вокруг останавливается, впуская в себя жуткий, нечеловеческий гул. И я понимаю, насколько боюсь этих нескольких предсмертных дней/месяцев/годов, когда буду создавать только сложности. «Скарлетт» Костя: Раньше я не догадывался, что можно посвятить любовную страстную песню предмету быта, пока не написал настоящий текст. И, как говорил артист «Фараон» в комментарии к песне «Дико, например»: «Когда я бухой, во мне живет только животный инстинкт, который ведет меня к тому или иному». Женя: Я охуенно распахмурился, когда мы пели этот реп. Потом поехал к девчонке по прозвищу Тетя-доктор, съел невкусный ужин и покувыркался с ней. Вот эта часть уже была не очень. Надо было заканчивать вечер с ребятами, не гнаться за этой финальной радостью. То же самое чувство должен оставлять у вас трек. Как сказал наш концертный директор — слушать его все равно что быть посланным на хуй да еще и с пинком под говно. Никита: Есть такая гитарная педаль Digitech Whammy, она позволяет менять тон гитары движениями стопы. Я подключил к ней перегруженный бас и стал хаотично двигать звук. Потом нарезал эту шумовую импровизацию и мы сделали какое-то повествование. Потом было электропианино Fender Rhodes с дисторшном и дилеем. На нем сыграл музыкальный гений — Сережа Паюсов. Потом мы все накурились и стали записывать вокал. Я долго смеялся над Костиным куплетом и портил ему дубли. Особенно смешило слово «дошику». Ближе к пятнадцатому дублю удалось дойти до конца. А там фраза «За пазухой у Бога». Я долго думал: за пазухой убого или за пазухой у Бога? И стал загоняться.  Вконтакте
 Twitter
|